– Куда это вы пропали?
– Мы заняты кое-чем с Розой, а она не может ходить в наш клуб, потому что она католичка.
– Так у них полно собственных клубов, не обязательно ломиться в наши. Ну и чем же вы таким заняты, что даже перестали слушать «Рейлродеров»?
– Ничем, – улыбнулась Конни и заметила, что Невилл скривил рот, точно как его мама, когда той возражали.
– Не беспокойся, мне-то ты можешь сказать, – усмехнулся он, ожидая, что Конни сейчас выложит ему все. – У тебя наконец появился парень?
– Да ну тебя, отстань, я просто занята.
– Ну, как знаешь, – надулся он. – Не забудь только, через неделю в молодежном клубе конкурс скиффл-групп. Мы исполняем «Грузовой поезд».
– Без меня. Там слишком быстрая мелодия, – ответила Конни.
– Ну и что? Когда это твой кузен пасовал перед трудностями?
– Удачи! – помахала она ему рукой, мило улыбнувшись. Что ж, теперь им тоже есть к чему стремиться. Может быть, даже к победе.
Вечером в день конкурса девочки потихоньку пробрались в клуб «Дрилл-холл» и уселись в уголке так, чтобы их не было видно. Они накрасились для выступления – густо намазали тушью ресницы, помадой – губы, подвели глаза. Волосы забрали в хвосты, перевязав их золотисто-черными лентами из шелковых обрезков тети Сью. У знакомых одолжили длинные бесформенные свитера, а снизу натянули черные балетные лосины и балетные тапочки. Получилось почти как у Жюльетт Греко[9].
Девочкам удалось выпросить по знакомым разных штучек для инструментов, и теперь они могли считаться настоящей скиффл-группой. Правда, гитары у них по-прежнему не было. Зато была Роза – солисткой, и Джой, барабанившая позади.
– Какой у вас номер? – громко прокричал им организатор конкурса. – В моем списке два Уинстэнли! «Рейлродеры» – это вы?
– Нет, – вспыхнула Конни. За репетициями они совершенно забыли придумать себе название!
– Ну так как же вы называетесь? Скорей, скорей! Не ждать же мне тут весь день…
– Мы «Шелковинки»! – ответила Джой, вопросительно взглянув на подружек и кивнув на шарфики.
– Ну и хорошо, – улыбнулась Конни. Название ей понравилось. Так звонко скатывается с языка!
– Ваш номер двадцатый… Боже, помоги бедным судьям. Сколько же дребедени нам предстоит выслушать. Правила конкурса вот здесь: никакой брани, никаких непристойностей, на сцене не курить – иначе вылетите из программы. Зевнете свой выход – тоже вылетите, так что не вздумайте выбегать за пивом.
Невилл – челка уложена, как у Тони Кёртиса[10], черная рубашка отглажена – наконец их заметил и поспешил к ним через весь зал.
– А вы каким ветром? Пришли нас поддержать? Что это вы так вырядились? – удивился он, разглядывая их костюмы.
– Ты же участвуешь в конкурсе. А ты не единственный