Прикрыв глаза от солнца левой рукой, Ребекка пыталась сфокусировать взгляд. Пакет поднимался и опускался в поле ее зрения: то скрывался за чьими-то ногами, то тут же снова появлялся в просвете между телами. Ярко-желтый, гладкий и совершенно чуждый в этой обстановке.
На долю секунды ей показалось, что она видит сквозь пластик очертания черного предмета на дне пакета.
И Ребекка приняла внезапное решение.
– По машинам! – прорычала она и бросила быстрый взгляд на двоих коллег, чтобы убедиться, что они восприняли ее приказ. – Немедленно по машинам, уезжаем! – крикнула она Мальмену, который, похоже, не расслышал ее команду за ревом толпы.
Сперва ее заместитель не отреагировал, потом коротко кивнул и подал рукой знак третьему автомобилю кортежа сдать назад и освободить им дорогу.
– Что ты делаешь, черт подери, Нурмен? – крикнул советник посольства, вцепившись в ее рукав. Она легко стряхнула с себя его руку.
– В машину, Глад, если ты не хочешь остаться здесь, – прошипела она, подавая знак своему шоферу готовиться к отступлению.
Глад продолжал что-то орать ей в ухо, но она не слышала его.
Мужчина с пакетом исчез, однако она была уверена, что он где-то рядом, в толпе, по-прежнему пробивается к ним.
«Ленд Крузер» позади них отъехал задним ходом на несколько метров, и Ребекка, не отрывая взгляда от толпы, заколотила рукой по крыше своей машины, подавая сигнал Модин сделать то же самое.
Их машина начала медленно двигаться назад по неровному дорожному покрытию.
Дверца машины была по-прежнему распахнута в ожидании того, что Ребекка запрыгнет внутрь.
Однако в ту же секунду, как кортеж двинулся назад, гул толпы перешел в гневный вой, и тонкие пластиковые ленты вокруг них разорвались под ее напором.
За пару секунд их автомобиль оказался окружен плотным кольцом. Чьи-то руки колотили по капоту и переднему стеклу, хватали Ребекку за одежду, пытаясь оторвать ее от открытой дверцы.
Она споткнулась, и на долю секунды ее охватила паника – ей показалось, что она сейчас упадет.
Пульс отчаянно стучал в висках, она пыталась вырваться, но нападающие наседали со всех сторон.
Руки хватали ее за пояс, тянулись к пистолету в ее полностью блокированной правой руке. Левой рукой она ударила кого-то в лицо, коленом – кого-то между ног, нанесла удар головой на голос, что-то кричавший ей в ухо, но нападавших было слишком много. В любую секунду она могла упасть – и на этом все бы закончилось.
Внезапно машина дернулась, и тяжелая дверь отбросила в сторону несколько нападающих, так что Ребекке удалось высвободить правую руку и вытащить пистолет.
Дуло в воздух, нажать на курок!
Оружие дернулось в ее руке – один раз, потом еще и еще, и гнев толпы вокруг сменился страхом и паникой. Внезапно она почувствовала, что свободна. Те, кто стоял ближе всего к ней, пытались спастись бегством, сталкиваясь с другими, по-прежнему напиравшими сзади. Крики смешивались с глухими ударами соударяющихся тел. Впереди послышались