Про одну из пациенток, Ольгу, с ее гениальным визуально-эмпирическим подходом к оценке собственного интеллекта я уже как-то рассказывал. Подошел к зеркалу, глянул внимательно – нет, не дебил, глаза умненькие, губки бантиком, сам себе нравишься – вот и славно, можно спокойно жить и работать дальше, визит к психиатру откладывается. Но Ольга – человек дотошный. Один только подход к чистоте квартиры чего стоит, в операционной микробам не в пример вольготнее живется, да и руки перед едой вся семья моет со щеткой и под личным Ольгиным присмотром. В заводской столовой, где она работала, коллектив отмечал ее выход на пенсию неделей облегченного запоя.
Как и следовало ожидать, Ольге приблизительной оценки оказалось мало. Потребовались более веские аргументы, чем швабра пополам о спину соседки по лестничной площадке. Так, во-первых, никаких швабр не напасешься, а во-вторых, «хрясь!» и «сама дура!» – это как-то не по науке. На очередной прием она пришла, сияя от радости:
– Доктор, у меня все отлично!
– Рад за тебя, Ольга. А отлично – это как?
– С мужиками чужими не связываюсь, дисциплину не хулиганю, бардак не бедокурю. Таблетки пью. У вас хорошие таблетки. Я от них умная становлюсь.
– В зеркало, что ли, видно, как умнеешь? В прошлый раз ты так свой интеллект определяла, на глазок.
– Не-ет, доктор, я теперь точно знаю! Лоб семь тысяч двести, запас ума на сто двадцать лет!
– Стоп-стоп-стоп, Оля, с этого места подробнее, пожалуйста. Чего семь тысяч двести и почему на сто двадцать лет?
– Семь тысяч двести – это напряжение мысли, это просто очень круто, это практически Карл Маркс. А на сто двадцать лет – это мне на такое время ума хватит, если я его буду нормально расходовать. Ну там кроссворды лишний раз не решать, сериалы смотреть в меру.
– Карл Маркс, глядючи на все это безобразие, тихо рыдает в жилетку Фридриху Энгельсу где-нибудь на том свете, есть у меня такое подозрение. Вон погода как портится. А насчет сериалов – это правильно, это ты побереги себя. Но вот что мне интересно, Ольга, – откуда такие точные цифры?
– А вот, это я не сама выдумала, можно взять и померить! – C этими словами она извлекла из сумочки… КОЛЛИМАТОРНЫЙ ПРИЦЕЛ[2].
– Вот, все очень точно. Давайте вам сейчас измерю. Только не дергайте головой, а то данные смажутся. Готово. – Она заглянула в прицел еще разок. – Лобное напряжение пять тысяч триста, запас ума на семьдесят лет. Не бережете вы себя, доктор. Так и совсем себя на работу потратите, ум-то и закончится.
– Спасибо, Оля, хоть ты меня предупредила! Не иначе придется работу бросать.
– Нет-нет,