Восточная быль Шахерезады. Андрей Ланиус

только из тюрьмы, а денежки как текли, так и текут в его сундук. Поэтому, наверное, и остались женщины в доме, чтобы держать крышку сундука открытой, да следить, не оскудевает ли денежный поток и все ли указания Черного Хасана выполняются точно и в срок. А что указания были, никто и не сомневался. Примерно раз в неделю, ранним утром, едва солнце показывалось над степью, из ворот дома выезжала белая «Волга», за рулем которой сидела Мухаббат, а рядом с ней располагалась одна из тетушек. Все знали, что они направляются в зиндан, где отбывает свою вину перед Москвой Черный Хасан, и до которого пути отсюда – пять часов быстрой езды.

      И вот что любопытно: несмотря на все злоключения, розовый мрамор так и остался в доме Черного Хасана – и не только в виде облицовки хауза, но и как запас, сложенный в ящиках у кирпичного забора.

      Глава 6

      Подошел черед рассказать о племяннице Черного Хасана.

      Конечно, те, кто входил в круг доверенных лиц директора промторга и часто бывал в его доме, могли бы это сделать гораздо лучше нас.

      Однако же и простые обитатели Старого города имели достаточно возможностей, чтобы судить о нраве этой своевольной пери.

      Одним из излюбленных занятий Мухаббат было носиться на белой «Волге» своего дядюшки по новым бетонным дорогам, лентами опоясавшим город, при этом рядом с девушкой непременно находилась одна из молчаливых тетушек. Уже сама манера вождения выдавала в Мухаббат характер решительный, даже авантюрный. Требовательно сигналя, она без колебаний пускалась на обгон огромных автопоездов, пролетала через оживленные перекрестки на желтый свет. С особым водительским шиком она проезжала по старому мосту над каналом, по тому деревянному мосту без перил, который так не любили даже опытные шоферы, настолько узкому, что с обеих сторон колеса двигались по самым кромкам настила. Но и по этой обрывистой теснине она неслась, не снижая скорости. Должно быть, несладко приходилось ее пассажиркам! Надо полагать, тетушки докладывали Черному Хасану о рискованных гонках Мухаббат, но, похоже, тот принимал сторону племянницы, веря в ее счастливую звезду. Было у них что-то общее в натуре. Родня!

      А еще Мухаббат любила остановить машину где-нибудь в людном месте, например, у ворот базара, и пройти вдоль рядов туда-сюда, ничего не покупая при этом. Зачем же приезжала? Да себя показать!

      А ведь было что показывать, было!

      Природа наделила ее белым лунообразным лицом, на котором как бы спорили между собой смеющиеся, искристые глаза и капризно вздернутая верхняя губа. Густые черные волосы, заплетенные обычно во множество мелких косичек, ниспадали до пояса, источая аромат благовоний. А сколько глаз смотрели вслед ее крутым бедрам и легкой походке танцовщицы! Чувствовалось издалека, что она ни разу в жизни не брала в руки кизяк, чтобы растопить тандыр, или веник, чтобы подмести двор. Наряжалась она всегда по восточной моде, в хан-атлас