Вяжут, горчат кисти алых рябин,
Сердце щемит, слышу плач журавлиный,
И провожаю глазами их клин.
В край он летит, где тепло и привольно,
Но возвратиться настанет пора,
Вот оттого мне нисколько не больно,
И мы друг другу желаем добра.
Время придёт. Под холодными льдами
Будут надежды и жизни полны,
Сил наберутся, окрепнут упрямо
Первые признаки ранней весны.
Там, где за далями спрятались дали,
Душу уставшую ты оживи,
Ветром доносится нота печали,
Переходящая в песню любви.
«Я с самого начала был успешен…»
Я с самого начала был успешен,
И первым был, и рвался, что есть сил,
Любовью создан, но я не был нежен,
И выжил, потому что победил.
Я зародился темнолицей ночью,
Когда восторг зажёг в глазах огни,
Не отличался от других я прочих,
Но жить хотел сильнее, чем они.
Пути не знал и не считал минуты,
Никто б тогда не смог меня спасти,
Но в темноте, и в хаосе, и в смуте
Нашёл свои и верные пути.
И мне с тех пор сопутствует удача,
Я своего успеха не отдам.
Со мной всегда он. Ничего не пряча,
Силён, отважен буду и упрям.
Я сразу смог завоевать победу
И вот стою на первой полосе,
Идут другие по тому же следу,
Достойные успеха, как мы все.
«Шторм у скалистого берега…»
Шторм у скалистого берега
Опасней, чем в открытом море,
Капитанам и Куку, и Берингу
Это было ясно не из теорий.
Там, где волна неистова,
Можно с ней напрямую сразиться,
Рифы вблизи от пристани
Погибшим морякам станут гробницей.
Гибель их будет немедленной,
Долго об этом помнят потомки,
Уходит на дно утварь медная,
И крутятся в водовороте обломки.
И только в каком-то наитии
Стихотворец напишет, забытый в народе:
«Плывите в море открытое,
Намного опасней на мелководье».
«Время – ось и на пути железном…»
Время – ось и на пути железном
Проясняет каждую деталь:
Смотрим вспять с печальным сожаленьем,
С неоправданной надеждой вдаль.
Сколько б ни старались, но сокрыта
Грань небытия и бытия,
Всё напрасно, череду событий
Увязать в единое нельзя.
Прозревая будущую долю,
Тщетно умоляем образа,
Будто отпустили нас на волю,
Но при этом завязав глаза.
«Слепой человек на площади…»
Слепой человек на площади
Себе ищет ориентир,
Из голосов пророщенный
Ведёт его тёмный мир.
Он чутким посохом пробует,
Ему каждый шорох – гром,
Идёт, будто близко к проруби,
Чувствует