– Мы построились и начали перекличку, когда ты ввалился сюда как бычара обдолбанный и сбил кого-то с ног. Давайте-ка заново! Первый!
Никто не ответил, и Томас крикнул:
– Второй!
За ним рассчитались и остальные, пока Эрис не назвал свой номер:
– Двадцатый!
– Порядок, – подытожил Минхо. – Мы все здесь. И ни хрена не видно.
Томас стоял смирно, слыша рядом дыхание парней и боясь сделать шаг в сторону.
– Жаль, нет фонарика.
– Спасибо, кэп, – ответил Минхо. – Слушаем сюда. Мы типа в каком-то коридоре, я с обеих сторон нащупал стены. Вы почти все от меня справа. Там, откуда пришел Томас, эта плоспердь. Постарайтесь не загреметь через нее обратно. Выход один: идите на мой голос. Будем шагать, пока не найдем хоть что-нибудь.
Договорив, Минхо повел колонну вперед: зашелестели подошвы, зашуршали мешки об одежду. Когда последний глэйдер отдалился на безопасное расстояние, Томас шагнул влево. Рука уперлась в холодную стену, и он пошел вслед за товарищами.
Никто не говорил, а Томас злился, что глаза никак не привыкнут к темноте – в загадочном коридоре было темно, хоть глаз выколи. Пахло старой кожей и пылью. Раз или два Томас натыкался на товарища спереди – на кого именно, он так и не узнал, потому как паренек даже не соизволил пожаловаться.
Ребята шли и шли. Тоннель все тянулся, ни разу не свернув ни вправо, ни влево. Только чувствуя камень под пальцами и пол под ногами, Томас не утратил ощущения реальности и движения. Иначе казалось бы, что он плывет в темноте космоса, ни на йоту не продвигаясь вперед.
Шаркали подошвы о бетонный пол, да изредка перешептывались глэйдеры. Ступая по бесконечному коридору, Томас чувствовал каждый удар своего сердца. Атмосфера жутко напоминала Ящик, полный спертого воздуха куб. Зато сейчас у Томаса были хоть какие-то знания и проверенные друзья. Он понимал расклад: нужно лекарство, и ради него придется пройти через многие ужасы.
Внезапно откуда-то сверху раздался шепот. Томас замер: шептались явно не глэйдеры.
Минхо в голове колонны скомандовал стоять, потом спросил:
– Все слышали?
Глэйдеры забубнили в ответ: да, мол, слышали. Последовали вопросы, а Томас тем временем обратил слух к потолку. Прозвучало всего несколько слов, и говорил как будто старый больной человек. Смысла фразы, впрочем, никто не понял.
Минхо наконец велел парням замолчать и слушать.
Вокруг царила кромешная тьма, однако Томас все равно зажмурился и напряг слух. Если шепот раздастся вновь, надо непременно уловить слова.
Не прошло и минуты, как старческий голос вновь заговорил. Эхо пронеслось по тоннелю будто из развешанных повсюду крупных динамиков. Впереди ахнули. По-прежнему не в силах разобрать ни слова, Томас зажмурился. Ничего не изменилось: вокруг была все та же темень. Плотная и непроглядная.
– Никто ничего не расслышал? – спросил Ньют.
– Всего пару слов, – отозвался Уинстон. – Типа: «Возвращайтесь назад», – в середине.
– Ага,