Девушка уже приступила к нижним лапам, наполовину осыпавшимся и печальным, когда в коридоре затренькал телефон. И тут же послышались неторопливые шаги Бэллы Львовны.
– Я подойду! – во весь голос закричала Ира, бросаясь к двери.
Она ждала звонка своего нынешнего кавалера и, как многие юные девушки, отчего-то боялась, что что-нибудь обязательно пойдет не так, если не она сама снимет трубку. Вихрем промчавшись по коридору, Ира подлетела к висящему на стене аппарату.
– Да, слушаю! – выдохнула она.
– Добрый день. Я могу услышать Наталью Александровну?
Ладони мгновенно вспотели, трубка чуть не выскользнула из ее рук. Она узнала этот голос. Она никогда не разговаривала с ним по телефону, но все равно узнала. Пока жива будет – будет помнить этот низкий баритон, звучный и вызывающий ассоциации с шоколадного цвета бархатом, переливающимся и мягким.
– Она… ее нет, – запинаясь проговорила Ира. – Она на работе. Ей что-нибудь передать?
– Нет-нет, спасибо, ничего передавать не нужно. Я позвоню в другой раз. Скажите, а Ирина все еще здесь живет?
– Да. То есть… это я.
– Ира? – переспросил бархатный голос.
– Да, – уже тверже ответила девушка, ей почти удалось взять себя в руки.
– Ты меня, наверное, не узнала…
– Узнала. Как вы?.. Я хотела спросить, как у вас дела?
– Все хорошо. Я в порядке. А ты как?
– Я тоже в порядке.
Господи, от волнения она не может вспомнить его имя!
– Почему вы позвонили? Что-то случилось?
– Ничего. О Наталье Александровне сейчас много пишут, она стала такой знаменитой. Тут в одной газете появилась фотография, на которой вы вместе. Ты стала еще красивее. Вот… решил позвонить, узнать, как ты.
– Спасибо, я тоже в порядке. В институт поступила.
Кажется, Борис… Черт, отчество никак не вспомнит! Да как же его зовут?!
– Ты молодец. – Бархат стал теплее, теперь голос напоминал Ире коричневый мех норки. – Я за тебя рад.
Иванович! Точно: Борис Иванович!
– Борис Иванович…
– Да, Ирочка?
– Я хотела сказать… то есть… может быть, вам что-нибудь нужно? Помощь или еще что-то… Наташа и я… мы…
– Спасибо, девочка. Я же сказал: у меня все в порядке. И я рад, что у тебя все хорошо.
Она хотела задать вопрос, единственный главный вопрос, который