– Нет, он подменял внезапно заболевшего Хорсанина, – пояснил тот. – Ну и дела! Это что же получается-то? Выходит, умереть должен был не Ленька Вельницкий, а Жорка Хорсанин? Ничего себе! Получается, что Жоркина болезнь спасла ему жизнь, да?
Гуров с сомнением качнул головой.
– Маловероятно. Мне думается, все обстоит гораздо проще. – Лев Иванович говорил, не сводя глаз с лица Кусакина. – Хорсанин, видимо, сначала согласился войти в долю, а потом струхнул, решил выйти из игры и объявил себя больным. Ну а тот, кто пришел за лошадьми, увидел незнакомого охранника и пустил в ход заточку.
При последних словах Гурова Кусакин болезненно скривился и дернулся, как если бы у него на какой-то миг появилось жгучее желание дать деру. Но он вовремя взял себя в руки, удержался от этого соблазна и продолжал изображать из себя оскорбленную добродетель.
В этот момент в коридоре послышались чьи-то шаги. Гуров оглянулся и увидел Станислава Крячко, шествующего к ним с многозначительной улыбкой на лице.
– Что-то нашел? – поинтересовался он.
– Нашел! – Стас уверенно кивнул. – Одна женщина ночью видела из окна своей квартиры, как в автофургон, припаркованный неподалеку от цирка, какие-то мужики – их лиц она, понятное дело, разглядеть не смогла – тащили за собой на веревочке какие-то картонные коробки. Огромные, выше человеческого роста. Говорит, штуки четыре. Ей подумалось, что они пустые и на колесиках.
– Гениально! – Лев развел руками. – Лошадей, оглушенных аминазином, накрыли специально изготовленными картонными чехлами и повели на погрузку. А чтобы они не цокали копытами, надели им на ноги толстые, мягкие чулки. Вот вам и пустые коробки на колесиках! Ну что, граждане, идемте к директору цирка? Картина преступления ясна, осталось лишь выяснить роль каждого его участника. Капитан, на гражданина Кусакина наденьте наручники и заберите у него телефон, чтобы он не смог позвонить сообщникам, например тому же Хорсанину. Думаю, охранник сейчас нам все расскажет без утайки.
Судя по всему, щелчки браслетов, охвативших запястья конюха холодным металлом, стали последней точкой в его надеждах отмазаться от ответственности.
Он вдруг сломался, ринулся к Гурову и торопливо заговорил:
– Гражданин начальник! Прошу засчитать мне явку с повинной. Я все расскажу! Я и в самом деле не убивал Леньку. Могу вам назвать того, кто это сделал. Это… – он немного поколебался и с трудом выдавил из себя: – Это Андрей Морозяка, кличка Нордец.
– Нордец? – удивленно переспросил Крячко. – Он что, уже вышел? Ему же сидеть еще лет пять, это минимум.
– Выпустили по УДО, – безрадостно пояснил Кусакин.
По его словам, лет пятнадцать назад он сам, Морозяка и Хорсанин служили в одном из районных отделов московской милиции. Но их оттуда выгнали за избиение задержанного, из которого излишне рьяные стражи правопорядка