Руководитель спецслужбы слушал Джуру еще минут десять. После чего спросил:
– А ты уверен, что все пройдет по твоему сценарию?
– Уверен. При условии, если и ты как надо сыграешь свою роль.
– Ладно. Кончаем разговор, и так зависли в эфире.
– Конец связи, генерал, и не суетись, все будет о’кей.
– Хотелось бы. Конец связи.
Глава 4
Москвитин покинул центральный офис Службы раньше обычного. Он направился в сторону своего дома, внимательно следя, не прицепил ли Оболенский к нему «хвост». Такового не заметил. Или вели его профессионально, или слежки не было. И все же ему следует перестраховаться. Подъехав к дому и оставив автомобиль на площадке возле мусорных контейнеров, Андрей вошел в свой подъезд, готовый в любой момент отразить нападение. В такой готовности он постоянно входил в дом. Как говорится, береженого бог бережет. Подъезд оказался пуст, по крайней мере первые два его этажа. Москвитин не стал подниматься наверх, а несколько раз условным сигналом позвонил в дверь справа. Из-за нее через какое-то время раздался хриплый голос:
– Кто там?
– Свои, Слава, открывай.
– Андрюха, ты?
– Я, я, открывай.
Дверь отворилась. Майор, посторонив мужика в спортивных брюках и непонятного цвета майке, вошел в прихожую, захлопнув дверь. Эта квартира принадлежала Вячеславу Павлову. Когда-то Вячеслав, окончив воздушно-десантное училище, командовал отдельной разведывательной ротой десантно-штурмовой бригады в Афганистане. Это было в конце восьмидесятых. Затем, после вывода 40-й армии из-за «речки», кавалера двух боевых орденов отправили все тем же ротным в учебную дивизию Краснознаменного Туркменского военного округа. Служба в мирных условиях не пошла. Частые пьянки и конфликты с политорганами привели к тому, что капитана Павлова вышвырнули из армии. Он вернулся в Москву, к родителям. Жена от него ушла, а мать с отцом в один год отправились на кладбище. Остался Вячеслав один на всем белом свете. Запил по-черному! Потом немного сбавил обороты. Кончились деньги и вещи, которые можно было продать. Пришлось искать работу. В этом ему помог бывший его солдат, ставший предпринимателем, доверив должность директора магазина. Но через некоторое время Павлов, покинув директорское кресло, оказался в грузчиках, кем обретался до сих пор. Если бы не сослуживец, державший бывшего командира лишь из-за того, что вместе с ним прошел ад войны, Павлова уже давно бы выгнали с работы. Но бывший подчиненный не давал капитану загнуться от голода. Впрочем, при том образе жизни, что вел Вячеслав, он скорее рисковал сгореть от водки. Но Андрею, при всем при этом, был близок Павлов. Майор спецназа понимал его, боевого офицера, оказавшегося ненужным армии, которой служил честно и мужественно. Он сломался, осознав то, что его армии больше не существует. Москвитин помогал Павлову, чем мог. Пытался вылечить от алкоголизма, правда бесполезно, оплатил несложную операцию по удалению старого осколка из бедра. Да и вообще относился к бывшему капитану хорошо, абсолютно уверенный в том,