Нечеловеческое и не животное.
Даже сейчас, когда Хлоя была зла на него и кричала, он все равно сидел на одном из небольших шкафов, даже не шелохнувшись. Даже не возмутившись.
Он как будто бы принимал ее волнение, но все равно продолжал чего-то ждать.
Вот только чего Хлое догадаться было трудно… – Я выйду из комнаты и вернусь уже с веником и совком. Ты… Ничего больше не сделаешь? – она продолжала общаться с попугаем, как с уважаемым человеком, которого даже немного побаивалась с виду.
Хотя “с виду” не всегда было самым достоверным источником.
Как и сейчас…
Попугай продолжал сидеть на шкафу, но уже в крайне спокойном состоянии.
Хлоя, желая проверить его, уже забыв о том, что это происходило в комнате Джессамины, вышла из нее, желая пройти до самой лестницы, чтобы…
Чтобы не спускаться с нее, а быстро вернуться обратно, когда она услышит что-то новое. Однако новым в этот раз было не попытка разорвать что-то.
То, что произошло спустя буквально шаг после того, как она вышла из комнаты, много времени не требовало…
Звук разбитого стекла и расплескавшейся воды заставил ее вернуться также быстро, как она и ушла. Попугай сидел все на том же месте, хотя натворить чего-то явно успел.
И Хлоя вспомнила, что именно…
–Ее сок?! – больше удивилась она. – Зачем?!
Она посмотрела под ноги, боясь сделать шаг в сторону разбитых осколков, и видела, как вода расплескалась по всему полу перед выходом из комнаты.
Под тем местом, где раньше висел календарь Джессамины…
–Что мне теперь делать? – она, не сумев догадаться с самого начала, уже была готова разворачиваться и идти за тем, за чем вышла в первый раз.
Вот только убрать это попугай бы просто не позволил. Он хотел, чтобы она увидела это.
Но увидела, как задумывал он…
–Что ты…
Он быстро слетел со шкафа и, резко заколотив крыльями по воздуху, на секунду сумел зависнуть, прежде чем его большое серое тело упало бы за пол окончательно.
Времени хватило…
Его клюв ударился о выключатель и свет озарил вечно темную комнату, во мраке которой на полу увидеть белые обрывки календаря было легко и без освещения, и теперь перед Хлоей предстала совсем другая картина. Та, которая заставила ее остановиться на месте.
И посмотреть туда, где и пролилась жидкость разбитого стекла.
Во мраке не было видно, что это, однако сейчас дочь той, что жила в этой комнате, вспомнила, что обычно пила ее хозяйка…
Во мраке было трудно понять, что это было.
Однако как только свет вернулся, вернулась и память о том, какой сок предпочитала Джессамина.
Гранатовый.
Попугай запищал третий раз за это утро и, быстро вылетев в коридор, вновь пролетел через окно в комнате