Но это не значило, что из живущих ныне Их действительно никто не видел…
–Мама? – позвала ее Джесс. – Не молчи.
Джессика резким движением затормозила и развернулась. Она снова шла с ней бок о бок.
–О чем ты думаешь? Или… – девочка резко раскрыла в восхищении рот, найдя еще одну возможность, которую даже не скрывали. – Так значит, все же что-то есть?!
–А ты догадливая, Джесси. Очень догадливая.
–Расскажи хоть что-то.
–Нет, моя дорогая, я…
–Расскажи, и тогда я пойду гулять с тобой по Парку как миленькая, – она схватила ее за руку и запрыгала дальше, даже не обращая внимания на то, что сама Джессамина ускориться просто не могла. Боль жгла уже даже кости. Ад был не просто внутри, он будто бы был и снаружи.
В Джессике, которая на фоне боли, не позволяющей Джессамине отвлечься от себя, заставляла ее еще и общаться с собой.
И тем не менее, девочка ударила в самое больное место.
Боль жгла самым адским пламенем. Ад, который пробудился в ней этим утром, разбудив ее, как будто бы сам хотел выбраться из нее, но Джесс продолжала держать его в себе.
И, как ни странно, это было правдой…
Адом, который хотел наконец исчезнуть из тела Джессамины, было кое-что, о чем она знала.
Кое-что действительно желающее выбраться из нее как можно быстрее.
Кое-что, чего она действительно не могла выпустить из себя.
Кое-что, что совсем скоро должно было начать “жечь” так сильно, что Джессамине просто пришлось бы отпустить “это”…
Еще не ответив, Джессамина подняла руку с часами. Времени было много, но если девочка решила бы кинуть ее и пойти в самый центр Парка, как делала это всегда, в этом времени не было бы никакого смысла.
Это время дано было ей для того, чтобы успеть прогуляться с Джессикой по Парку.
А точнее, дойти до самой дальней Его части. Туда, где не было никого из всех, кто наполнял бы Парк.
Туда, где и завершалась их прогулка, после которой Джессамина снова могла не беспокоиться за боль внутри себя и за то, что это “нечто” захочет исчезнуть из нее.
Обычно примерно на целый месяц.
В этот же раз, если она не путала, это был месяц и семь дней, что она не ходила с Джессикой на прогулку.
Седьмой день, судя по дрожащим костям внутри нее, был последним…
–Хорошо. Пожалуй, прогуляться с тобой сегодня мне хочется даже сильнее, чем обычно.
Джесс запрыгала дальше, услышав то, что хотела.
–Значит, ты у меня в ловушке!
После чего снова подлетела к ней и взяла за руку.
–Так почему же ты замолчала? А, мама?
Теперь отказываться было нельзя. Девочка и вправду знала, что мать не терпит, когда та отказывается и закатывает истерику, не желая снова тратить целый час, а то и два, на то, чтобы снова пройтись