Когда во время революции 1830 года Карла X и его семью выгнали из Тюильри, герцогиня, прозванная «Серебряной», последовала за ними в Англию, но решила там не задерживаться. Она не ладила со своей свояченицей, строгой герцогиней Ангулемской, в которой те, кто знал ее ребенком, с трудом узнавали дочь чудесной Марии-Антуанетты. Для Марии-Каролины проще было действовать, чем жаловаться и уповать на Божью помощь. Она не верила в устойчивость трона под Луи-Филиппом и 17 июня 1831 года, решившись вырвать у него корону, покинула Англию с группой верных ей людей. После нескольких злоключений она достигла Италии, где остановилась в провинции Масса-ди-Каррара у герцога Моденского. Туда из Франции ей приходили сотни писем. Легитимисты, зная о ее решимости продолжать борьбу, налегли на перья. Ее звали! В ней нуждались! Герцогине повторяли, что только Вандея до сих пор осталась верна, и только ей, Вандее, о которой та хранила так много живых воспоминаний, можно доверить судьбу претендента на престол.
Некоторые из этих писем были подписаны Шатобрианом, другие – Беррье, крупным адвокатом, который писал ей: «Поспешите приехать, иначе мы пойдем на восстание без вас…» И она приехала, думая, что Западная Франция примет ее с распростертыми объятиями и готовым войском. Она чувствовала в себе огромную решимость. Действительно, ей хватало мужества, этой невысокой женщине с храбрым сердцем, знавшей, что в то время во Франции свирепствовала эпидемия холеры. Но все-таки она приехала…
30 апреля 1832 года герцогиня Беррийская, переодетая в юнгу, сошла с небольшого корабля в Сент-Круа близ Карри-ле-Руэ в сопровождении двух или трех своих друзей, в числе которых был ее бессменный верный шталмейстер, блестящий граф де Менар. Она рассчитывала увидеть там две тысячи сторонников, но вместо этого увидела только шестьдесят человек… Да и то, одно только приближение правительственных войск разогнало их, как воробышков. Но это не поколебало решимости герцогини: едем в Вандею!
И она туда отправилась. Она шла пешком, ехала на лошадях, в карете и даже на ослах. 7 мая она прибыла в замок Плассак, что около Сента, где ее ждал горячий прием у Дампьерров. Уверенная, что за ней последует вся провинция, она наотрез отказалась слушать барона де Вилльнёва, который пытался ей объяснить, что ситуация несколько изменилась и что народ отнюдь не горит желанием драться за то, что, по сути, являлось чисто семейной ссорой: старшая ветвь спорила с младшей.
После десяти дней отдыха в Плассаке герцогиня, наконец, проникла в Вандею и достигла Монтегю, где ее встретил барон де Шаретт. Прекрасное имя для восстания: Шаретт![8] Практически – знамя! Окольными путями Шаретт провел Марию-Каролину в замок Прёйе к полковнику