Устроившись поудобнее, Корн тоже выстрелил несколько раз, однако преследуемый буер ловко сманеврировал, и пули Корна ткнулись в твердую соль.
Дюк видел рулевого только мельком, но шляпа… Эту шляпу он уже видел. Думать о том, как его враг мог оказаться в этом буере, было некогда, да и неохота, его занимало только одно – отомстить.
А между тем жертва не собиралась сдаваться и словно в порыве отчаяния пошла на таран.
– На руле! Смотреть в оба! – прокричал Дюк, и его двухмачтовый гигант стал сбрасывать скорость. Однако напористый враг в отвратительной шляпе гиптуккера продолжал свою атаку. Он мастерски подсек нос двухмачтового буера и снес его в сторону, повалив буер на твердое соленое зеркало.
– Сволочь! – только и успел выкрикнуть Лозмар, а затем весь мир перевернулся вверх тормашками и треск мачт заглушил вопли несчастной команды. Удар, полет, еще удар – и Дюк погрузился во мрак и молчание.
Глава 7
Даже с того места, где стоял невозмутимый лахман, было видно, как черные точки суетятся вокруг перевернутого двухмачтовика. Впрочем, Майк и Джо старались не смотреть в ту сторону, они деловито разбирали свой буер и грузили на повозку.
Ни тому, ни другому не хотелось говорить о близкой опасности, ведь то, что они оба остались живы, было лишь счастливой случайностью.
Со стороны фермы показалась легкая двуколка, на которой ехал сам Каспар. С ходу оценив обстановку, он долго смотрел в бинокль на долину, потом сказал:
– Вы их здорово обидели, ребята. Быть беде…
В полном молчании буер уложили на повозку, и лахман бодро потащил ее к ферме. Он помнил об удобном стойле и мере овса, которая причиталась ему за работу.
Когда Каспар, Джо и Майк вернулись на ферму, им показалось, будто ничего и не произошло, таким обыденным и спокойным казалось все вокруг. Мужчины в ожидании ужина обсуждали свои никчемные делишки, женщины за стряпней стреляли глазами, намечая ночные победы, а возвратившиеся с холмов туки счастливо вдыхали запах жилья. Переев горькой полыни, они громко испускали газы и мечтали о тишине.
Погруженный в собственные мысли, Майк пошел в жилое помещение. Когда он приблизился к кровати Герхарда Баварски, с которой тот почти не вставал, старик открыл глаза и сказал:
– Смерть ходит где-то поблизости, сынок.
– Ты о чем это, дедушка? – испуганно спросил Майк.
– Не все доживут до утра, – ответил Герхард, глядя прямо перед собой. Майк невольно обернулся. Но он не увидел того, что видел старик.
– Перестань, дедушка, нас много, и у нас есть ружья. Нам никто не страшен.
– Нет, Майки, я старый человек, и я знаю, на что это похоже… Она несколько раз подбиралась ко мне совсем близко…
Старик Баварски приподнялся