Тоску упрятав глубоко,
Плащ элегантный надевает,
С Крыловым в сад идёт пешком.
Прозрачен Летний сад в апреле:
Свободно взгляд уходит вдаль
Сквозь юной зелени вуаль.
Как на старинной акварели,
Скульптуры стройные белеют
Античных мраморных богинь,
Звенят синицы: «Синь – синь – синь!»
Гуляют пары по аллеям
Господ, наряженных и чинных,
Резвится шумно детвора…
Для вдохновенного пера
Весьма заманчива картина.
Блестят лихих гусаров шпоры,
Кумиров барышень младых.
Ведут шутливо разговоры
И Пушкин с Вяземским средь них.
Поэт, томленьем сердца движим,
Глядит кого – то меж дерев
И повторяет нараспев:
«Где Бренский? – Бренского не вижу!»
(Он реплику такую снова
Из пьесы Озерова взял.)
Узрев Оленину с Крыловым,
С улыбкой Вяземский сказал:
«Вон Бренская идёт к калитке.
Наш баснописец тоже с ней».
К ним устремляется скорей
Обрадованный Пушкин прытко.
Цилиндр подняв по этикету,
Крылову кланяется он,
Целует ручку у Анеты.
Поэт, лишь ею поглощён,
Оставив с другом баснописца,
Под руку девушку берёт,
Вглубь сада быстро с ней идёт
Туда, где Карпин пруд искрится.
Он в рифму говорит остроты,
Ведёт дорожкой вдоль реки,
Читает новые стихи
И сочиняет ей экспромты.
Она смеётся, восхищаясь,
Кокетничает с ним слегка,
На шутку шуткой отвечает,
Забыв о горестях пока:
Его ей слушать интересно.
И, кажется, сердечных бед
Уже следа в помине нет
На личике её прелестном.
III
9 мая 1828 года
Игриво луч заката медный
По стенам комнаты скользит,
Унылой, маленькой и бедной,
Лицо поэта золотит,
Неярким светом освещает
Икону тёмную в углу,
По картам брошенным гуляет
И туалетному столу.
Сидит в задумчивости Пушкин.
Пред ним открытая тетрадь,
Рыжеет на его макушке
Кудрей взлохмаченная прядь,
В руке перо застыло. Ныне,
«Полтаву» вновь начав писать,
Он думает, какое дать
Уместно имя героине,
В Мазепу грозного влюблённой,
Красе украинских степей:
Быть может, «дочерью Матрёной
Гордится славный Кочубей?»
Другая мысль приходит сразу:
«Он горд Натальей молодой…»
Но тут же быстрою рукой
Поэт зачёркивает фразу.
«И подлинно, прекрасной Анны
Милее нет…» – он записал,
И образ девушки желанной
Пред взором мысленным предстал,
Не героини, страстной, грешной —
В