– Пошли, – согласился Денис. И резко свистнул псу, гонявшемуся неподалёку за какими-то насекомыми: – Презик, домой!..
…Двое мальчишек подходили через лес к повороту на посёлок. Оба шагали босиком, только старший в такт ходьбе взмахивал ботинками в левой руке…
– Ой, Денис, смотри, там!!! – Володька резко вскинул руку в направлении открывшегося впереди Седьмого Горного.
– Что, где?! – Денис напрягся. Володька сердито ткнул рукой:
– Да вон же, ты что, слепой?! На хребте!
Да. Денис не сразу понял, что изменилось в привычном ему пейзаже хребта. А когда понял – то почувствовал, как сами собой разъезжаются в улыбке губы. Когда он убегал утром – сердитый и почти злой – он не поглядел кругом, как это делал обычно. И вот наказание за дурную обиду. Неизбежное. Наверное, уже весь посёлок знает, а он видит только теперь…
…Над перевалом, над зелёной шкурой густого леса, над вечно текущими туманами поднялась выше самого хребта мачта струнника. Словно добрый великан заглядывал в долину через горы – с интересом спрашивая: помочь не надо?
– Ура… – шёпотом проронил Денис. И вспомнил, как не так уж давно они, когда ехали сюда, – ночевали на стройке, вспомнил инженера Максима… Значит, струнник дошёл до них!
Дошёл!
– Ты понимаешь – дошёёёёёл! – заорал Денис, тряся за плечи смеющегося Володьку. – Дошёл! Ура! Ура! Ураааа!!!
– Банзай! – вопил в ответ выученное новое слово, очень ему понравившееся, Володька. Он не совсем понимал, почему радуется Денис, но был счастлив, что тот радуется и что можно порадоваться и попрыгать по лужам вместе с ним. – Банзай!
Гавкающий Презик весело скакал вокруг мальчишек.
Глава 4
Мой брат
В ночь на восьмое ноября Денис остался ночевать в отряде. Можно сказать, что «так получилось». Дел было полно, сразу после уроков он верхом съездил в Лихобабью и даже выкроил время, чтобы заглянуть – естественно, по делам – к Мелеховым. Затем они с Олегом сходили посмотреть на то, как идут дела в фельдшерской школе и новой поселковой больнице. Ну а потом из отряда отлучиться уже просто не удавалось – завтра должен был состояться приём в пионеры пополнения, и Денис, позвонив домой, сказал, что останется ночевать. Выяснилось, что его родители домой тоже не являлись…
Это был уже не первый раз, когда кому-то надо было заночевать «на месте», и в отряде даже выделили под такое дело комнатку, в которой поставили стол, два стула и две двухъярусные кровати, а на стену повесили простенький ручной умывальник со сливом. Правда, добраться до одной из кроватей удалось лишь под утро, потому что, казалось, в отряде в преддверии праздника собрались ночевать поголовно все пионеры, и у каждого и каждой срочное и важное дело персонально к Денису. Кроме того, ежечасно и тоже с делами заглядывали разные взрослые – от Балаганова до Полянцева и собственной матери Дениса, которая сухим тоном осведомилась, почему четверть учеников не прошла диспансеризацию, хотя на носу уже