Сегодня вечером все дороги вели на стадион.
Компактная арена на двадцать тысяч гудела, как пчелиный улей. «Лишнего билетика не будет?» – «Три цены» – «Согласен». На руках с протянутыми билетами захлопнулись наручники. Двое в штатском взяли продавца под руки. «Покупатель» прощупал билет: «Фальшивка, как и ожидалось. В отделение». Билеты разошлись за месяц до матча, перекупщиков брали, не отходя от кассы.
Долговязый форвард Савченко в синей форме несся к воротам, накручивая соперников. Удар! Отчаянный прыжок вратаря. Го-ол! Футболист сорвал футболку, показалась белая майка с крупными буквами: «Калтыг навсегда!» – табло транслировало местную рекламу.
Вокруг поля суетились голландские техники в попытке улучшить совершенство. Судьи в желтом придирчиво проверяли натяжение сетки. В ожидании команд болельщики пустили «волну».
VIP-ложа переговаривалась на языках Вавилонской башни – общались главы иностранных и отечественных корпораций. С краю пахнуло Островом Свободы – Лугинин раскурил сигару, пробасил:
– Костя, отойди уже! Все загородил.
Телохранитель обернулся. Неизменный костюм, белая рубашка, тугозатянутый галстук. На лице не осталось намека на щеголеватые усы, в глазах светилась жизненная мудрость.
– Михаил Иванович, здесь я не могу обеспечить вашу охрану. Вы – прекрасная мишень, как для снайпера, так и для фанатика.
– Значит, сядь и успокойся.
– Может, все-таки уйдем? Матч транслируют по местному каналу.
– Вот еще! Моя команда играет важнейший матч сезона, а я… по телевизору? Садись уже! Не маячь. Если что, виноват я.
– Слабое утешение, – заключил Константин Петрович, но присел.
– Михал Иваныч, Михал Иваныч. – Через парапет перегнулась журналистка Вера Гольц, сбежавшая из ложи прессы.
Досочная конституция, вороная грива, греческий нос. Черные глаза блестели азартом, из-под прозрачной майки проглядывали сливы грудей.
Охранник подскочил, закрыл «клиента».
– Не прячьтесь за телохранителем! Я вас вижу! – кричала журналистка.
– Вера. – Лугинин разочарованно пыхнул дымом. – Я скоро не рискну из дома выходить.
– Я б на вашем месте тоже не рисковала, либо киллеры пристрелят, либо я допеку!
– Уж лучше киллеры.
Гул толпы заглушил бурчание – команды появились из подтрибунного помещения.
– Но одну проблему можно решить, – перекричала стадион Гольц. – Всего одно интервью, и я от вас отстану!
Миллиардер демонстративно отвернулся. Подошел мэр города с почти одноименной фамилией – Калтыгин. Хитрый прищур карих глаз, стариковский бобрик полуседых волос, вечно-серый пиджак.
Охранник преградил путь.
– Константин Петрович, – удивился градоначальник, – вы уже и меня не узнаете?
– Ну что вы, Василий Святославович, –