Алекс вдруг подумал, что они ведь практически ровесники, да и в пекло оба лезут одинаково отважно и безрассудно, и ему очень захотелось помочь этому парню…
Шанс один: из пока неудалённых, к счастью, глазных яблок взять клетки и подсадить их вместо ядра в оплодотворённую яйцеклетку с целью вырастить специализированные стволовые клетки, чтобы затем имплантировать их назад, в ткань глаза, и молить Бога об удаче. Собственно, почему только глаза? Точно так предстоит восстановить и кожу лица, и хрящ носа.
Согласовав с врачами свои действия, Алекс поехал к себе в клинику делать необходимые приготовления.
Выходя из спецбольницы, обратил внимание на многочисленные посты и охрану; подумал, что пациенты тут, судя по всему, не простые смертные.
В пути заверещал мобильник; представившийся майор Звонарёв чётким голосом пригласил Алекса в самое ближайшее время на беседу к заместителю начальника Управления собственной безопасности ФСБ. Недолго думая, Алекс повернул на Лубянку.
Какая-то тревожная напряжённость чувствовалась в этой конторе буквальна во всём: многотонных колоннах, красных ковровых дорожках, строгих светильниках, массивных дверях с громадными блестящими ручками. «Даже голубей не видно, – сделал неожиданное открытие Алекс, – рядом на “Детском мире” все подоконники загадили, а здесь не видно…»
Майор Звонарёв оказался дежурным офицером в приёмной генерала Городецкого. Лет майору было слегка за тридцать, однако ранняя седина, опалённые глаза и шрам на виске наводили на мысль, что послужной список майора генеральской приёмной не ограничивался.
Под стать ординарцу оказался и сам генерал Городецкий, неожиданно для такого ведомства молодой, но явно нюхавший пороху. Генерал приветливо, но как-то тяжело встал со своего кресла и вышел навстречу вошедшему в кабинет Алексу.
– Рад вас приветствовать, Алексей Николаевич, много о вас наслышан хорошего.
«Вот те раз, – подумал Алекс, – это, интересно, от кого же? Хотя да, контора-то…»
– Простите, что беспокоим, Алексей Николаевич, но ситуация того требует. Я надеюсь, вы понимаете, что мы боремся не с карманниками и даже не с мошенниками. По делу, в котором так жестоко пострадал журналист, проходят генералы и другие высшие офицеры, я уж не говорю об их шестёрках. Пресса уже окрестила их оборотнями, поэтому не секрет, что следствие идёт очень тяжело. Очевидно и другое: запятнана честь работников правоохранительных органов, и мы вдвойне, втройне обязаны вывести эту мразь на чистую воду. Для этого нужна предельно чёткая доказательная база. Так сошлось, что глаза того честного парня нам сейчас нужны, как воздух, поверьте мне на слово. Я уверен, что если есть хоть малейший шанс вернуть ему зрение, вы, Алексей Николаевич, его используете. Но я обязан вас предупредить: на свободе остаются ещё немало преступников в погонах, которые сделают всё, чтобы этот парень не прозрел. Знаю, что вы человек не робкого десятка, однако отдавайте себе отчёт, что противники у нас с вами – профессионалы… Майор