– Адрианович, выручай, входную дверь снова заперли. Не могу попасть в корпус! – сообщил тридцатилетний парень в красной футболке.
– Николаевич, это ты?
–Да, я!
– Иди на вход, сейчас открою! – послышался сверху глуховатый голос соседа по комнате, потом силуэт растворился в полуночном мраке.
Жильцы трехместного номера санатория им. Куйбышева, которых судьба свела вместе, непонятно по какой причине, с первых дней знакомства стали обращаться друг к другу по отчеству. И даже тридцатилетний Вадим, не стал исключением.
Пожилой мужчина и парень, неслышно прошли затененным коридором второго этажа девятого корпуса, затем повернули в номер, с табличкой двести тридцать четыре. В ярко освещенной комнате, перед Вадимом предстала знакомая мизансцена. Третий жилец их номера по отчеству Сергеевич, сидел за столом со стороны балконной двери, и перебирал игральные карты. На столе стояла гора полупустых бутылок с недопитыми стаканами, от которых исходил горьковатый хмельной запах.
– Опять пиво хлещите? – с ироний произнес Вадим, проходя вглубь комнаты.
– Надо раньше приходить, и Горбуша бы досталась, а так только пиво. Бери, наливай! – усаживаясь за стол, произнес седовласый Андрианович.
Мужчина тут же достал с кармана брюк игральные карты, и разложил их между искривленными пальцами левой руки, которые в молодости пострадали при аварии в шахте. Карты приняли форму веера. Сутулость Сергеевича, который не отставал в возрасте от своего партнера, делала его невзрачный рост еще ниже, и со стороны казалось, что Голиаф играет в карты с кротким подростком, который сидел смирно и боялся пошевелиться. Как только Андрианович появился в номере, он спрятал лицо за карточным веером, и стал что-то бормотать.
– Сергеевич, ты готов? Тогда принимай дальше! – заявил Голиаф, и достал карту. В загорелой руке она величественно взмыла вверх, потом застыла, готовая нанести еще один удар противнику.
Игнорируя предложение, разделить с товарищами полуночную трапезу, Вадим не раздеваясь, рухнул на кровать. Матрас недовольно скрипнул, принимая форму молодого тела, затем стих. Парень закинул руки за голову, и отдаваясь томительной усталости, прикрыл голубые глаза. Свежие картины минувшего свидания с очаровательной девушкой, крутились в голове, и наполняли душу неземным блаженством. Спать не хотелось.
– Ну, кто сегодня удостоен звания почетного Дурака санатория? – не открывая глаз, спросил Вадим.
– Сегодня Сергеевич дураками богат! – восторженно произнес Голиаф, – Насобирал их полный воз, вместо подарков повезет домой! Хватит и родне, и друзьям, и знакомым достанется! Затем, подперчил сказанное, раскатистым смехом.
Вадим недвижимо лежал в уютном ложе, и с улыбкой воспринимал глуховатые слова Андриановича, пока его не начала одолевать дремота.
– Вот тебе десятка, а еще валет! – уже отдаленно доносились до сознания парня слова пожилого шахтера. Карты хлестко падали на полированную крышку стола, словно кто-то в номере газетой бил мух.
– На придачу забери даму треф с королем. А туз можешь прилепить себе на лоб, будет вместо шахтерского фонаря! – подытожил Голиаф, и прислонил карту к вспотевшему лбу напарника, – А что? Тебе идет!
Сергеевич, с налитыми злостью глазами, выхватил карту, и бросил ее на стол, затем скрепя по паркету ножками стула, отодвинулся к балкону, и повернулся боком. Заливистый смех Андриановича, снова потряс полуночный номер. Рука победителя привычно потянулась к бутылке, и липкий стакан мгновенно наполнился хмельным напитком, по которому пробежали восторженные пузырьки газа.
Голиаф сделал несколько глотков, и посмотрел на Сергеевича.
– Ну, что будем играть дальше, или на сегодня все?
Ерзавший по стулу Сергеевич, еще какое-то время раздумывал, перебирая в руках остатки карт, затем нервно бросил их на стол, словно они жгли руку, после чего полностью развернулся к напарнику спиной.
– Ты жульничаешь! Я с тобой больше не играю!
По странному совпадению Сергеевич, как и его партнер, то же ел шахтерский хлеб, только жил и трудился на острове Сахалин.
– Я жульничаю? – удивился Голиаф, округляя выцветшие глаза, в которых давно угасла молодость, – Да ты играть не умеешь! Вместо козырей насобирал мелочи, как собака блох, и хочешь выиграть! Прежде чем обвинять, научись играть, коллега!
Очередную перепалку соседей Вадим уже не слышал. Уткнувшись лицом в стенку с полосатыми обоями, он спал как младенец. Что снилось молодому парню в эти минуты, трудно было сказать, только время от времени у него на лице появлялась счастливая улыбка, а губы неразборчиво шептали чье-то женское имя.
Рано утром