К эмиграции Ахматова относилась настороженно: там для нее находились источники постоянного раздражения. Некоторые эмигранты (Г.Иванов, С.Маковский и другие) публиковали мемуары, откуда западные слависты черпали факты (нередко сомнительные) для своих исследований в области русской литературы. Ахматова не имела возможности очно опровергнуть возникавшие при этом ошибки, сплетни, а то и элементарную ложь. Поэтому она наговаривала своим близко знакомым так называемые «пластинки» – устойчивые сюжетные рассказы о прошлом, чтобы зафиксировать и сохранить собственную версию тех или иных событий.
Интересны ее воспоминания об А.Блоке, А.Модильяни, О.Мандельштаме… При встречах с иностранцами (молодыми филологами), она исправляла и уточняла многое в их работах. И это нередко оказывалось весьма полезным, например, для исследований А.Хайт.
В «самиздате» широко распространился ее антисталинский «Реквием». Он был издан и на Западе (без разрешения автора), но, как ни странно, официальных «последствий» это не возымело…
Более того, в 1964 году Ахматовой дозволили лично получить итальянскую литературную премию «Этна-Таормина» – «за выдающиеся заслуги в поэзии», а спустя полгода в Англии она была удостоена мантии почетного доктора филологии Оксфордского университета. Но эти зарубежные поездки отложились в ее душе как «визит старой дамы»: все, что на Западе было живо в годы ее молодости, спустя полвека уже «окаменело».
В 1965 году вышел наиболее полный и последний прижизненный сборник Ахматовой – «Бег времени» (М.-Л., 1965. – 470 с. – 50.000 экз.), где, помимо ранних классических книг, довольно широко представлена и поздняя ее поэзия – с 1930-х годов. На обложке – рисунок А.Модильяни (портрет автора). На форзаце – знаки Зодиака. Художник хотел поставить в книгу обложки ее книг стихов – с самой первой. А.А. не дала (ей сказали, что это плохая примета для автора – скоро умрет), потом пожалела.
Естественно, цензура не допустила и в этот сборник ничего «сомнительного». Но все же это был новый прорыв поэта к массовому читателю. И в этой, не так искалеченной как прочие, книге она стилизована под поэта любви, а не отречения.
Самый большой подцензурный советский том стихов Ахматовой вышел уже после ее кончины – «Стихотворения и поэмы» (большая серия «Библиотеки поэта», Л., 1976. – 558 с.). Это – превосходно подготовленное и откомментированное академиком В.Жирмунским издание, но из-за цензуры и оно не может считаться полным. Вдобавок составительским даром, например Харджиева, Жирмунский явно не обладал.
Тайны времени – вот о чем размышляла Ахматова на закате своих лет:
Что войны, что чума? – конец им виден скорый,
Им приговор почти