Полное собрание сочинений. Том 6. Казаки. Лев Толстой

смеялись, глядя на Оленина. Он, казалось, понял всё, что тот хотел сказать ему, но стоял выше таких соображений.

      – А что ж? И не без того! Разве нашего брата не бьют?

      XXII.

      Сотник с станичным уехали; а Оленин для того, чтобы сделать удовольствие Лукашке и чтобы не итти одному по темному лесу, попросил отпустить Лукашку, и урядник отпустил его. Оленин думал, что Лукашке хочется видеть Марьянку, и вообще был рад товариществу такого приятного на вид и разговорчивого казака. Лукашка и Марьянка невольно соединялись в его воображении, и он находил удовольствие думать о них. «Он любит Марьяну, – думал себе Оленин, – а я бы мог любить ее». И какое-то сильное и новое для него чувство умиления овладевало им, в то время как они шли домой по темному лесу. Лукашке тоже было весело на душе. Что– то похожее на любовь чувствовалось между этими двумя столь различными молодыми людьми. Всякий раз, как они взглядывали друг на друга, им хотелось смеяться.

      – Тебе в какие ворота? – спросил Оленин.

      – В средние. Да я вас провожу до болота. Там уж вы не бойтесь ничего.

      Оленин засмеялся.

      – Да разве я боюсь? Ступай назад, благодарствую. Я один дойду.

      – Ничего! А мне что ж делать! Как вам не бояться? И мы боимся, – сказал Лукашка, тоже смеясь и успокоивая его самолюбие.

      – Ты ко мне зайди. Поговорим, выпьем, а утром ступай.

      – Разве я места не найду, где ночку ночевать, – засмеялся Лукашка, – да урядник просил прийти.

      – Я вчера слышал, ты песни пел, и еще тебя видел…

      – Все люди… – И Лука покачал головой.

      – Что, ты женишься, правда? – спросил Оленин.

      – Матушка женить хочет. Да еще и коня нет.

      – Ты не строевой?

      – Где ж! Только собрался. Еще коня нет, а раздобыться негде. Оттого и не женят.

      – А сколько конь стоит?

      – Торговали намедни одного за рекой, так шестьдесят монетов не берут, а конь ногайский.

      – Пойдешь ты ко мне в драбанты? (В походе драбант есть нечто в роде вестового, которых давали офицерам.) Я тебя выхлопочу и коня тебе подарю, – вдруг сказал Оленин. – Право, у меня два, мне не нужно.

      – Как не нужно? – смеясь сказал Лукашка. – Что вам дарить? Мы разживемся, Бог даст.

      – Право! Или не пойдешь в драбанты? – сказал Оленин, радуясь тому, что ему пришло в голову подарить коня Лукашке. Ему однако отчего-то неловко и совестно было. Он искал и не знал, чтò сказать.