Тени исчезают в полдень.Том 3. Анатолий Иванов. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Анатолий Иванов
Издательство: ВЕЧЕ
Серия: Народный роман
Жанр произведения: Советская литература
Год издания: 1963
isbn:
Скачать книгу
в темном зеркале, отражалась в стеклах окна, возле которого стояла кровать. «И прыгнет сейчас на меня, как рассерженный хорек, вцепится зубами в горло, – мелькнуло у Морозова. – А то в окно сиганет, прошибет головой стекло. И тогда Большаков опять…»

      Вот это-то «опять» и остановило, пожалуй, Устина. Остановило еще до того, как Федька сказал:

      – Если ты хоть шаг сделаешь ко мне… я… в окно…

      – Феденька, сыночек! – опять запричитала Пистимея. – Стекло резучее, в кровь покалечишься, глаза выколешь. Да и мыслимое ли дело против отца, родителя… Ведь не простит Господь Бог тебе во веки веков…

      – Замолчи ты!! – опять оборвал жену Устин Морозов.

      Он прокричал это с такой яростью, с какой никогда не кричал на жену, – аж стекла зазвенели. Прокричал – и замолк, сел на скамейку. Посидел, подумал о чем-то и сказал:

      – Испугался он твоего стекла, как же… Он, видать, не то что глаза… Зажми ему, зверенышу, голову – он, однако, перестригет шею да все равно уйдет. Хоть от родителя, хоть от крестителя… Ну и пусть живет как знает…

      И с этих пор Устин Морозов оставил сына, отступился. И жене запретил вмешиваться в Федькину жизнь.

      Родители жили сами по себе, Федька – сам по себе. Мальчик никогда не обращался ни к отцу, ни к матери со своими просьбами, никогда не спрашивал совета. Был он тих, задумчив и часто очень печален. Казалось, он все время думает и думает о чем-то, старается решить какой-то очень трудный вопрос и никак не может.

      Зимой Федька целыми днями пропадал в школе, летом – с ребятишками на Светлихе или в тайге. Приходя домой, усталый и проголодавшийся, не просил, как другие дети, поесть, а молча и терпеливо ждал, когда мать соберет на стол. Куски брал осторожно и боязливо, точно опасался, что отец ударит по рукам.

      – Чего ты, Феденька, какой-то… – начала было однажды Пистимея.

      Но Устин звонко хлопнул по столу тяжелой, как камень, ладонью.

      – Не лезь! – Подвигал бородой из стороны в сторону и добавил, усмехнувшись: – Я сказал – пусть живет…

      Усмешка эта потонула где-то в бороде, затерялась, как дождевая капля.

      – Как же «не лезь»? – с укором и предостережением простонала Пистимея, когда Федька вышел из комнаты. – Не зря, со смыслом, предсказано у Сираха пречистого о дите человеческом: «Нагибай выю его в юности и сокрушай ребра его, доколе оно молодо, дабы, сделавшись упорным, не вышло из повиновения тебе…»

      – Пошла ты со своим Сирахом… и со смыслом! Не вмешивайся.

      Однако сам вскоре вмешался.

      Варьке было уже года четыре. Она, как и Федька когда-то, целыми днями бродила у плетня, все чаще и чаще поглядывала сквозь его дыры на улицу.

      – А чего ты? Пойдем, – перемахивая через плетень, сказал однажды Федька.

      Ворота были заперты на замок, пересадить сестру через высокий плетень Федька еще не мог, хоть и был старше ее на восемь лет. Тогда начал делать в плетне лазы. Устин, сопя, заплетал дырки таловыми прутьями. Наконец ему это надоело, он воскликнул:

      – Э-э, черт, да что это за дети! Хоть глухим заплотом