Ночная тьма стала медленно оседать и прижиматься к земле, уступая место серым предрассветным сумеркам, подгоняемым свежим утренним холодком. Руки замёрзли и дрожали от напряжения. Выкопанную двухметровой глубины щель перекрывать было нечем. В сосновом лесу без топора и пилы делать было нечего, и щель пришлось оставить открытой, лишь отвалы песчаного грунта на брустверах замаскировали наломанными сосновыми ветками. Когда работа была закончена, Сергей с водителем забрались в машину. Орещук завёл мотор, и скоро тёплый воздух, нагнетаемый вентилятором, стал наполнять салон уазика. Когда Орещук выключил мотор, Сергей уже не слышал. Он заснул сидя, привалившись головой к окну. Но долго спать не пришлось.
В шесть часов утра всё тот же Черных разбудил Сергея и водителя и отправил их помогать натягивать маскировочную сетку над сцеплёнными задними бортами тремя командными кунгами. Маскировочные сетки были мокрые, и от холода коченели пальцы.
К утру стал виден результат ночной работы в лесу: были установлены и замаскированы большие палатки, сквозь ветки деревьев проглядывали укрытые машины, тянулись прикопанные провода и кабели электроснабжения, работали генераторы, были подняты многочисленные антенны и ароматно дымила полевая кухня.
Завтракали на свежем воздухе впервые за год – без дурацких команд, грохота сапог и посуды, без барабанной дроби ложек. Сергей, устроившись под деревом, совсем как дома на болотах или на войне, впервые ел из плоского солдатского котелка. Ему нравилась эта боевая обстановка, причастность к какому-то важному мужскому делу, которым все были заняты и увлечены. Он любил войну, как управляемую стихию, в которой всегда есть чётко поставленная задача – уничтожение врага. Он горел этим желанием и, пожалуй, это было самым сильным его желанием, и он мог бы не хуже отца давить на гашетку пулемёта, поливая свинцовым дождём вражеские цепи, но на сегодняшний «мирный» день перед ним стояла совсем другая – канцелярская задача.
Первое задание он получил сразу после завтрака: сделать схему размером три на три метра. Для работы ему отвели большую палатку, где уже стояли столы и несколько стульев. На брезентовом полу он сделал склейку из рулонной миллиметровки, сразу же прикнопив её к деревянным рейкам. Затем он узким плакатным пером расчертил тушью таблицу и стал заполнять получившиеся клетки текстом и цифрами. Через час «простыня» была закончена, но от низкой температуры и влажности долго не хотела сохнуть и даже покрылась инеем.
Ближе к обеду погода разгулялась, и выглянуло солнце. На краю поляны, метрах в двадцати от большой штабной палатки был поставлен стол и три сбитых кресла, взятых из клуба. Это было рабочее место Сергея, за этим столом он провёл весь оставшийся день, ожидая новых заданий, но их не последовало. Он читал записки В. Катаева, взятые с собой на всякий случай, а когда читать надоело, расстелил