Говорил Шумейко с жаром,
Съезду Ельциным грозя:
Нам без юного Гайдара
Обойтись никак нельзя.
Коль прогоните Гайдара,
Всем правительством уйдём,
Потому, как без базара
Непременно пропадём.
Ход с Гайдаром дал осечку,
И примолкнул наш «герой».
И за прежнее местечко
Он стоит теперь горой.
Так вцепился в кресло дядя,
Что никак не оторвать.
На него другие глядя,
Стали задний ход давать.
Блефовал, шумел Шумейко,
Что уж там ни говори,
Но теперь ценой в копейку
Превратил слова свои.
И вот ещё на эту тему, всё из того же 1993 года. Сумасшедшее было время, пакостное, ельцинское. Ну, как было не реагировать на это время сатирическими стихами. Про тех же известных всей стране «героев».
Подыскал ценой в копейку
Ельцин «дело» для Шумейко:
«Коль других проблем не видно,
А бездельничать-то стыдно,
Так давай-ка разомнись,
Подготовкою займись
Референдума к апрелю,
Да не так, чтоб еле-еле,
А во все лопатки жми,
Кого надо, тех прижми.
Раз во всех иных делах
Мы имеем полный крах,
То теперь, прошу понять,
Я не должен проиграть.
Пропаганду разверни,
Денег сколько хошь возьми.
Надо больше? Больше дам,
Лишь кури мне фимиам,
Поноси любые “измы”,
Кроме лишь капитализма,
Чтобы сам народ в петлю
Сунул голову свою».
А вот и другое стихотворение про «того же самого», которое я назвал «Исповедь перевёртыша», в ответ на его «Исповедь на заданную тему». Забавная, между прочим, книга. В ней Ельцин разоблачает себя, как живущего ложью, смеющегося над партией. И не стесняется этим хвастаться.
Исповедует он нам
«Заданную тему»:
«Принцип мой – купи – продам.
Вот и все проблемы.
Красный цвет не уважаю,
Полосатый нравится.
Красных всех пересажаю,
Случай, коль, представится.
Что мне совесть, что мне честь, —
Лишь бы быть у власти.
У меня задумка есть:
Разодрать на части
Всю Россию. Так скажу,
Прямо, без лукавства:
«Хочешь быть там, наверху?
Разделяй и властвуй!»
Или такое, совсем коротенькое:
Вышел Ельцин на базар,
спекулянту встречному
руку радостно пожал
и сказал сердечному:
«Не сдаваться. Так держать!
Нет предмета спора.
Вам-то я не буду врать,
Вы – моя опора».
Конечно, напрашивался на внимание и еще один одиозный герой, некогда преподававший марксизм-ленинизм и ставший одним из подписантов