В числе причин, содействовавших этому первому крупному военному успеху Темучина, необходимо отметить тщательную тайную разведку, заблаговременно по его распоряжению произведенную во вражеской земле и войске. С этого времени такая разведка становится неизменным элементом успехов монголов во всех последующих ведённых ими войнах.
За помощь, оказанную цзиньцам в походе на татар, Тогрул-хан и Темучин получили почетные звания: первый от цзиньского императора титул Ван-хан; второй от цзиньского министра Ченсяна, ведавшего пограничными делами, звание чжаохэдэи, что по объяснению комментаторов древних источников означает «полномочный степной комиссар на границе». По этому поводу необходимо заметить, что род Темучина номинально всегда признавал над собой сюзеренную власть цзиньского императора и что сам он как дальновидный политик до поры до времени мирился с этим подчинением, будучи доволен и тем, что в данном случае разом обработал два дела: оказал услугу своим мнимым, но все же сильным повелителям и покончил с заклятым и опасным врагом.
В походе против татар Темучин познакомился со многими вождями и, начальствуя над организованным уже, хотя и немногочисленным войском, имел случай проявить свои военные дарования. К этому же периоду его жизни относится его вторичная встреча со своим сородичем и другом детства Джамугой. Еще с того времени они считались назваными братьями. Джамуга был человек умный, энергичный, пользовавшийся немалым влиянием среди своих сородичей. После этой встречи дружба молодых людей возобновилась и они решили жить в одном стойбище, что и продолжалось полтора года.
За это время из обмена мыслями со своим другом и с иными видными представителями монгольской аристократии у будущего Чингисхана окончательно выработалось в основных чертах его мировоззрение. В то время как Джамуга интересовался судьбами простого монгольского народа и все больше проникался демократическими идеями, у Темучина сложилось строго аристократическое мировоззрение. Его властная натура стремилась к владычеству, почету и авторитету среди монголов, которых он, правда, мечтал возвеличить и прославить победами, но под водительством лучших людей народа и с ним самим во главе как преемником славных Кабула и Хотула ханов38.
Эти его мечты явились не по внезапному наитию: они были издавна взлелеяны в тайниках его души. Надо заметить, что Темучин был человеком глубоко религиозным, верующим в предопределение Вечно Синего Неба – Мёнке-Кёкё-Тенгри. Он видел перст Провидения в том, что жизнь его два раза была спасена, по его мнению, чудом. Первый раз это случилось, как мы видели, при избавлении его из рук тайчиутов; другой раз он таким же чудесным образом спасся при вышеупомянутом нападении, произведенном на его стойбище меркитами, когда была уведена его жена. Он тогда ускакал на гору Бурхан-Халдан и укрылся в чаще, где его тщетно искали триста погнавшихся