типусов, которые бабские трусы в подкладку шляп себе зашивают и всяко-разно. Еще про гомиков и лесбиянок. Этот Люс знал всех гомиков и лесбиянок в Соединенных Штатах. Стоит кого-нибудь упомянуть – кого
угодно, – и этот Люс тебе скажет, гомик тот или нет. Иногда трудно поверить, что они гомики и лесбиянки, и всяко-разно – все эти киноактеры и прочие. Про некоторых он говорил, что гомики, а они женаты, ёксель-моксель. Иногда переспрашиваешь: «В смысле, Джо Хренли – гомик? Джо Хренли? Этот здоровенный парняга, который вечно гангстеров и ковбоев играет?» А Люс такой: «Разумеется». Он всегда говорит «разумеется». Говорит, неважно, женатик или нет. Говорит, половина всех женатиков на свете – гомики и даже сами про это не знают. Говорит, гомиком можно практически раз – и стать, если у тебя предрасположенность и всяко-разно. Пугал нас, как прямо не знаю что. Я все ждал, когда превращусь в гомика или как-то. А самая умора про этого Люса – я все думал тогда, что он сам чутка гомик в каком-то смысле. Он вечно говорил: «Как там у нас с размерчиком?» – и вдруг сзади за яйца хвать, как не знаю что, когда ты по коридору просто идешь. А когда он в тубзо ходил, вечно дверь, нафиг, не закрывал и с тобой
разговаривал, пока ты там зубы чистишь или еще чего. Это ж гомики же такой херней занимаются. По-честному. Я знал много настоящих гомиков – в школах и всяко-разно, и они постоянно такой херней маялись, потому-то насчет Люса и сомневался. Но все равно он вполне себе с котелком парень. По-честному.
А при встрече он никогда ни здоровался, ничего. Сел и первым делом говорит, что он всего на пару минут может. У него, мол, свиданка. Потом заказал себе сухой мартини. Сказал бармену, чтоб очень сухой и без оливки.
– Эй, у меня для тебя гомик есть, – я ему говорю. – Вон, в конце стойки. Не смотри. Я его для тебя припас.
– Очень смешно, – отвечает. – Все тот же Колфилд. Ты когда уже повзрослеешь?
Я доставал его ужасно. По-честному. Но я с него ржал. Офигенно уматные такие типусы, по-моему.
– Как твоя половая жизнь? – спрашиваю. Он терпеть не может, если у него про такое спрашивают.
– Расслабься, – говорит. – Сядь и расслабься, бога ради.
– Я расслаблен, – говорю. – Как твоя Колумбия? Нравится?
– Разумеется, нравится. Если б не нравилась, я б туда не пошел. – Он сам иногда жуть как достает.
– На чем специализируешься? – спрашиваю. – На извращенцах? – Я, конечно, просто дурака валял.
– Ты чего тут – острить будешь?
– Не, я просто шучу, – говорю. – Слышь, Люс. Ты ж такой интель, да? Мне нужен твой совет. У меня жуткая…
А он мне в ответ как застонет.
– Это ты слышь, Колфилд. Если хочешь тут сидеть, тихо-мирно выпивать и тихо-мирно разгова…
– Ладно, ладно, – говорю. – Расслабься. – Сразу видать, он не хочет со мной ни о чем по-умному беседовать. В этом вся засада с интелями. Ни за что не хотят ни о чем по-умному, если только им это не в жилу. Поэтому я чего – я стал ему общие такие темы задвигать. –
