– Не надо, – строго качнул головой Степан Ефимович, – тут дети.
– Да этот мальчишка уже старше и просвещеннее, чем была та девочка, – злобно фыркнула ведьма, – но ей пришлось быстро повзрослеть. К утру, когда к пьяной компании присоединилась ватага отставших охотников, она поняла, что жить ей осталось немного… и последние ее минуты не будут скрашены благословением священника. Святой отец прибыл вместе с ними и в его взоре горела такая же звериная жажда крови. Вот тогда она их прокляла… припомнив слова своей бабки-отшельницы. И неожиданно проклятье сработало… обидчики корчились от мук, стремительно старели и седели… а на ней заживали синяки и раны. Ей хватило ума не возвращаться домой, а бежать в город. Стражники графа вскоре потеряли ее след, пастушка знала такие тропы, по каким не ездил ни один всадник. Несколько лет она пряталась под чужим именем, научилась лгать и кокетничать… заработала кучу денег и громкую славу… а когда решилась на денек вернуться в родную деревню, хоть издали взглянуть на родителей, братишек и сестренок – обнаружила что их давно нет в живых. Инквизиция замучила всех… требуя выдать убежище ведьмы.
– Хватит, – решительно остановил ее верховный магистр, – я знаю все, что ты можешь сказать в свое оправдание. Это не ты убивала невинных людей, чтобы в очередной раз вернуть себе молодость, это божья рука вела тебя к тем, кто заслужил наказания. Сначала ты принесла в жертву тех инквизиторов, затем других, потом начала наказывать всех, кого считала более греховными, чем следует. Ну а позже просто находила себе оправдание, превратившись из Робин Гуда в такого же инквизитора, с какими боролась изначально. А сейчас приговорила того самого Чезаре, от которого сейчас ждешь помощи. И не одного, вместе со всей его охраной и командой матросов. Тебе ведь шести человек уже не хватает? Нужно десять или двенадцать. А о том, что у многих из них останутся вдовами жены и сиротами дети ты даже не задумываешься.
– Почему это? – резко меняя тон, едко усмехнулась девчонка, – я никогда не трогаю ни простых земледельцев, ни рабочих, ни детей. Может тебе неизвестно, откуда у малыша Чезаре и его холеного крестного отца столько денег, домов, машин и яхт? Или ты думаешь, будто все девушки, которые прошли через их постель, делали это по доброй воле?
– Я не судья и не собираюсь заниматься делами, на которые не имею полномочий, как и мои собратья, – резко отрезал магистр, – потому что мы точно знаем – каждый, взявший на себя право судить и карать всех, кого вздумается, однажды преступит закон и станет убийцей. Нам хватает и тяжкой обязанности разыскивать и судить таких, как ты. И лишь потому, что кроме нас никто вас не поймает и не остановит.
– Просто вы трусы… не желающие понять, ради чего бог вложил в ваши руки такие способности, – с презрением выплюнула она и вдруг вскочила и ринулась к матросу, сидевшему к ней ближе всех.
– Дьябло… – рявкнул дон Антонио, выхватывая пистолет и тут же охнув, выронил его, дуя на обожжённую ладонь.
И сразу же забыл о боли, вместе с доном Чезаре