И вот топот спешащих ног и громкий ропот тревожных голосов разнесся по коридорам замка, а внутри и снаружи все время слышались возгласы, то шепчущие, то откровенные:
– Маленький барон готовится снова покинуть дом.
Балджер сновал туда-сюда, осматривая всё вокруг, отмечая все приготовления, и я слышал его радостный лай, когда доставал какой-нибудь знакомый предмет, которым я пользовался в своих прежних путешествиях.
Двадцать раз на дню моя нежная мать приходила ко мне в комнату, чтобы дать какой-нибудь хороший совет, повторить какое-нибудь ценное предостережение. Мне казалось, что я никогда не видел ее такой кроткой, такой величественной, такой милой.
Она очень гордилась моим великим именем, как, впрочем, и все мужчины, женщины и дети в замке. Если бы я не ушел, я был бы буквально задушен добротой, а Балджер – убит сладким пирогом.
Прощание с замком фон Трампов
Глава II
Согласно рукописи ученого Дона Фума, врата в мир внутри мира находились где-то на севере России, возможно, как он полагал, где-то на западном склоне верхнего Урала. Но великий мыслитель не мог точно определить их местонахождение. «Люди подскажут тебе, – вот загадочная фраза, которая снова и снова повторялась на заплесневелых страницах этой чудесной рукописи. – Люди тебе всё расскажут». Ах, но какие люди будут достаточно образованны, чтобы сказать мне это? Это был мучительный вопрос, который я задавал себе во сне и наяву, на восходе солнца, в полдень и на закате, при первом крике петуха и в безмолвные ночные часы.
– «Люди подскажут тебе», – сказал учёный Дон Фум.
– Ах, но какие люди скажут мне, где найти порталы в мир внутри мира?
До сих пор в своих путешествиях я выбирал полувосточное одеяние, как из-за его живописности, так и из-за его лёгкости и теплоты, но теперь, когда мне предстояло проехать несколько месяцев по всей России, я решил надеть русский национальный костюм, ибо я свободно говорил по-русски, как говорил и ещё на десятке или более языков живых и мертвых. Таким образом, я мог появляться и исчезать, не привлекая к себе внимания и избегая нарушения хода моих мыслей любопытными попутчиками, что было очень важно для меня, так как мой ум обладал необычайной способностью автоматически