Проснулась от тёплых пахучих прикосновений. Её мыли. Она была в чутких руках своей Хозяйки. Ах, как же здорово быть вне коробочки, без этих облегающих пелёнок. Захотелось потянуться. «Звеньк!»
– Ой, Хозяйка, поосторожней! Я же хрустальная, так недолго и повредить меня. Кстати, зовут меня Донна Ли.
– Хорошо, Донна Ли, я буду беречь тебя, – сказала Хозяйка и поставила её на полку в шкаф со стеклянными дверцами.
Ли огляделась. Рядом стояла ещё одна ваза, но она не была родной сестричкой. Она явно с другого завода: прозрачна, но простовата, нет в ней граней и благородного сияния.
– Привет, соседка! Я – Донна Ли, благородного происхождения. А как тебя зовут?
– Моё имя – «Просто Ваза», – доброжелательно ответила стеклянная простушка.
Рядом с ними стояли фужеры, рюмочки, а на отдельной полке – чайный сервиз.
Донна Ли быстро привыкла к своему месту обитания. Ей нравилась эта стеклянная полка и прозрачные стеклянные дверцы. В них можно было смотреть как в окна, наблюдая всё, что происходило в помещении.
Часто к хозяйке приходила её дочка со своими детьми, которые шумели, носились по квартире, стукаясь иногда об углы шкафа. Посуда тревожно дребезжала, а Донна Ли сжималась от страха и посылала мысль: «Я такая хрупкая, не трогайте меня!»
Хозяйка помнила, что Ли нужно беречь, и чаще брала под цветы простую стеклянную вазочку. Готовясь к чаепитию, дети переставляли букет со стола на подоконник. Ли наблюдала за их неловкими движениями и даже переживала за свою стеклянную подружку.
Иногда в гости приходили друзья Хозяйки и её мужа, и тогда вынимались фужеры и рюмочки. Ли была довольна, что её не трогали, что она была украшением полки. Сквозь стекло шкафчика она наблюдала за праздничными посиделками. Когда гости пускались в пляс, посуда звенела. Блюдца бесстрашно подпевали, подпрыгивая в такт топоту гостей, а вазочка тревожно позвякивала по стеклянной полке. «Не трогайте меня! Мне нельзя причинять боль!» – это стало её привычной неосознаваемой мыслью.
И вот однажды Донна Ли поймала себя на ощущении, что она будто не живёт, а только наблюдает из-за стекла за жизнью других. Она вдруг осознала, что не участвует в процессах жизни своих хозяев, не разделяет их веселье или грусть. Вся её жизнь состояла из внутренних переживаний по поводу собственной хрупкости и из страхов получить повреждение. Она не принимала шума этой жизни с резкими выплесками эмоций. Она боялась всего этого, пряталась. Она маскировала своё мутное пятнышко, ставшее символом её неприятия и недоверия миру людей. Она по-прежнему считала себя очень ценной, красивой вазой, но внутри поселилось какое-то несоответствие. Почему она не чувствует себя счастливой? Почему она не доверяет этим шумным, таким