А тут еще солдатское пособие за март месяц не выплатили. После февральского переворота, когда то ли царь сам от власти отрекся, толи его генералы отрекли, народ в Барнауле от радости с ума начал сходить: вполне солидные граждане бегали мальчишками по улицам, шапки в воздух кидали, на всех перекрестках собирались стихийные митинги, на которых местную власть организовали. Ново-базарную площадь срочно в площадь Свободы переименовали, учредили на ней Народный университет строить, а вот пособие солдаткам за март почему-то не выдали – вроде как ревизия в Петрограде случилось, ибо второпях учрежденное Временное правительство решило проверить, насколько сильно русский царь перед ними проворовался. А при царе-то государе, худо-бедно, по четыре рубля паёк российской солдатке за мужа-солдата шел ежемесячно, и по два рубля полагалось на ребенка. На каждого члена семьи демобилизованного, включая отца, мать, жену, детей полагалось в натуральном выражении муки – 1 пуд 28 фунтов, крупы – 10 фунтов, соли 4 фунта, постного масла – 1 фунт. На детей до пяти лет пособие выплачивалось в половинном размере. Итого их семейство в денежном выражении получало десять рублей в месяц. На Анну Степановну пособие не распространялось, потому как не матерью она солдату доводилась, а всего лишь тещей.
Немного для месячного семейного пропитания в городе Барнауле, гораздо меньше, чем хороший пимокат в мирное время своим трудом зарабатывал, но с огородом, коровой, курами да поросятами на еду хватало, слава богу, за три года войны ни разу не голодали. А вот как царя революционеры из Госдумы скинули, то свободы партий, политики, выборов депутатов разных мастей стало хоть отбавляй, опять же полицейских всех на фронт отправили, и потому хулиганов с воришками кругом вмиг расплодилось как мышей по осени, а денег на солдатские семьи почему-то не стало. И на школы тоже. Вроде и не совсем отказали в пособии, сказали подождать немного, пока де с финансами разберутся: что да как… Из городской казны местные депутаты сгоряча решили было выплачивать солдаткам, но городские деньги оказались настоль мизерными, что скоро окончились, и даже школы пришлось с апреля закрывать – нет денег на содержание. Март прошел, в апреле та же история – не платят солдаткам, дочь Анны Степановны Татьяна каждый день ходит стоять в большой очереди, не смотря на то, что на дверях управы постоянно висит табличка, извещающая, что нет денег. Даже на ночь не снимают. А народ все равно надеется: вдруг сегодня деньги пришлют?
Сколько предстоит трат дальше – подумать страшно, главная – собрать Андрейку в школу к осени, сапожки купить, пальто пошить, букварь с тетрадками, рубашку и штаны новые справить. Да и у Кости рубаха изветшала, штаны в заплатах – после старшего донашивает, на внучатах все как горит, потому плата десять рублей за комнату с отдельным