Сопровождающие поставили его перед каменным треугольным алтарём в центре зала, и каждый из присутствующих старцев по очереди прочитал священную молитву. Из середины алтаря вверх поднимался огромный символ креста, сколоченный из двух кипарисовых брёвен, а над крестом, где-то под самым пещерным сводом, блистал пятью яркими светящимися камнями венец, который, так казалось снизу, парил над крестом в воздухе без всякой поддержки. Светящиеся камни давали бледное ровное освещение всему залу, но по стенам, ко всеобщему довершению, были воткнуты в кольца массивные факелы.
Пока читались молитвы, зал постепенно заполнялся допускаемым в этот час народом, ведь у каждого в начавшейся мистерии была своя исполнительная роль. За алтарём возле глухой стены появились откуда-то с маленькими факелами в руках и пальмовыми ветвями несколько пророчиц, одетых в такие же льняные одежды, как старцы и послушник.
Девушки потихоньку запели песню на каком-то неизвестном языке. Причём, ни одну из них послушник никогда раньше в школе не видел и не слышал таких песен. Пение становилось всё громче и уже разносилось по пещере бравурным эхом, вносящим в действо какое-то необъяснимое опьянение. В первую очередь это почувствовал на себе Иисус и даже встряхнул головой, освобождаясь от колдовства священного женского песнопения.
Девушки пошли хороводом вокруг алтаря, и в этом кругу оказался сам посвящаемый. Пророчицы недолго водили хоровод вокруг Иисуса. Часть девушек отделилась, и разместилась возле алтаря таким образом, что женские спины составляли живую лестницу на сам алтарь. Иисус смотрел на это, не решаясь даже что-нибудь сказать.
– Взойди на алтарь, сын мой, – послышался сзади голос Закхея.
Адепт обернулся. Позади действительно стоял первосвященник, одетый в длиннополую мантию, с таким же плотным покрывалом на голове и сударитом на лице, но Иисус не мог не узнать священника по голосу. Неофит сделал то, что от него требовалось. Взошедши на алтарь по спинам девушек, Иисус почувствовал, что именно сейчас перед ним откроется будущее, которое он ещё не знал, но которое уже не раз давило его сознание своим наступлением.
К алтарю в круг девушек вошли двое старцев. Один держал в руках чашу с вином, другой большой кусок хлеба. Они тоже поднялись по спинам девушек на алтарь, к Иисусу. Держащий в руках потир,[31] взошёл первым, второй следовал за ним с большой лепёшкой хлеба, выпеченной в тандыре.
– Преломи хлеб, – сказал один из старцев. – Возьми себе кусочек, а остальное раздай ближним, как сделал царь Салимский.
– Прими чашу, – произнёс второй. – Сделай глоток и передай ближним, как сделал Мелхиседек.[32]
Иисус, стоящий лицом к символу креста, встал на цыпочки и дотянулся губами до перекрестья. Поцеловав крест, неофит отщипнул кусочек хлеба, запил из чаши вином и передал всё жрецам,