Днем Полина и Маргарита проводили время у реки: читали, практиковали что-то из бытового колдовства, тщательно зарисовывали лекарственные травы. Когда жара спадала, они отправлялись в дом Нестора Ивановича помогать его жене с ужином, а ближе к ночи шли на костер вместе со старшими Огненными.
Это было странное лето. Веселились чересчур много, пели чересчур громко и костры складывали самые высокие, словно Заречьем овладело предчувствие того, что подобное может больше не повториться. Диму Велеса в разговорах старательно обходили стороной даже на вечерницах, которые еженедельно собирались в избушке Василия. Веру Николаевну вслух никто не жалел, словно Дима не был с ней связан. Вместо этого стучали ложками о бока кружек и мисок, раздавливая в каше землянику, сочиняли стихи и заклинания, танцевали под гусли и барабаны. Кто-то принес слух, будто Заиграй-Овражкин обзавелся гуслями-самогудами. Девушки, конечно же, хихикали и перешептывались, а Полина с Маргаритой лишь вопросительно переглянулись и пропустили новость мимо ушей.
Весь июль с ними не было Василисы – ее, как и остальных работников «Тридесятого вестника», внезапно оказавшихся раскрытыми, отправили в деревню к потусторонним отрабатывать долг. Воспитанники были уверены, что это случилось после публикации статьи о предательстве Димы. Сама Вера Николаевна не выказывала недовольства, никто даже не видел «Вестника» у нее в руках. Да и статья вышла вовсе не скандальная, а грустная и красивая, словно печальная песня по ушедшему герою. Девушки знали, что по настоянию Лана – главного редактора – написала ее именно Василиса, но работники «Вестника» ее не сдали и отправились к потусторонним всей командой.
Анисья вернулась в Заречье раньше обычного: уже к первому августа ее сумка с вещами появилась на крылечке избушки. Соскучившиеся подружки помогали ей развешивать одежду в шкаф, примеряли ее новые платья и грозились уйти прямо в них. Как обычно, Анисья привезла с собой не только наряды, но и новости, да вдобавок три старинные книги из библиотеки Муромцев, где несколько раз упоминался Серп Мары и были записаны легенды о самой богине.
По словам Анисьи, в жизни древних богатых семей наступило небывалое затишье, будто все представители старинных родов затаились, перестав понимать, кому можно доверять. Оно было и понятно, ведь даже подруги давно запутались, кого и в чем они подозревают.
Митя и Сева в эти дни тоже появлялись в Заречье, хотя и не жили тут постоянно. Казалось, что среди воспитанников прибавилось ведарей. В деревне появились коровы, козы, овцы и гуси с необычными способностями и умениями, и ведари несколько раз в