Горшков согласился:
– Это точно, нечеловеческая!
Из-за кустов показалась мать Дмитрия:
– Коль, ну че он?
Участковый усмехнулся:
– Сама не видишь? Отдыхает после трудов праведных!
– Ты его, случаем, не зашиб?
– А что, надо было?
– Да господь с тобой! Это он когда пьяный дурак, а так ничего, не хуже остальных мужиков наших. Это его Тонька, подстилка поселковая, до жизни такой довела!
С торца дома неожиданно возникла супруга задержанного:
– Значит, Тонька во всем виновата? А ты, стерва старая, с обмылком-сыночком своим – ангелочки, да? Не угадали! Ответит теперь Митька за все! А я на него такую бумагу накатаю, что загремит, козел, в тюрьму лет на десять!
Тетка Клава рванулась к снохе.
Николай поднялся, приказал:
– А ну, отставить бардак! Так, Клавдия Григорьевна, и ты, Антонина, в дом и по разным комнатам. Узнаю, что схлестнулись, обеих закрою к чертям собачьим! Ясно?
Женщины подчинились. Тонька без лишних разговоров пошла в хату. Тетка Клава задержалась:
– Коль, а че ты теперь с Митькой делать будешь?
– Расстреляю на хрен за сельсоветом – и все дела!
Стукачева побледнела, совершенно не воспринимая и доли иронии в голосе участкового:
– Как так? Не имеешь права! Где это видано, чтобы в наше время к стенке без суда и следствия?
– Чего ж тогда глупый вопрос задаешь? В КПЗ для начала посидит твой сыночек. Районное начальство решит, что с ним делать дальше!
Стукачева, придя в себя, заискивающе взглянула в глаза Горшкова, попросила:
– А может, отпустишь его, Коль, непутевого? Тапереча он тихий будет. Ведь не чужие, поди?
Горшков отрицательно покачал головой:
– Не получится, тетка Клава. Воспитывать твоего бестолкового сыночка надо, от пьянки лечить, иначе в следующий раз он тебе же голову и снесет! Все, базар закончен. Шагай в избу!
Отвернувшись от Стукачевой, Горшков пнул носком сапога Митяя:
– Вставай, а то простынешь!
Тот заныл:
– Как же я встану, без рук?
– Молча! А не встанешь сам, то я тебе помогу, но лучше не доводить до этого!
Стукачева кинулась к сыну, помогла ему. Николай не стал мешать. Как только Дмитрий, весь облепленный грязью, предстал перед участковым, тетка Клава направилась к крыльцу, вслед за снохой. Оценив внешний вид задержанного, Николай остановил Стукачеву:
– Ты вот что, тетка Клава! Принеси в участок чистой и сухой одежды. Телогрейку и еще чего теплого из одежды. В КПЗ холодно и сыро.
Ничего не ответив, мать Митьки скрылась в хате.
Николай подобрал ружье, валявшиеся на земле гильзы. Снял с задержанного наручники:
– Пойдем!
– Через всю деревню в таком виде под конвоем вести будешь? Позволь здесь переодеться, чего матери в администрацию таскаться? Будь человеком, Колян!
Николай, будучи