Эх, не сбылось, не случилось,
Видно, черт помешал, ну и пусть.
Значит, мне с голубыми глазами
Суждено обвенчать свою грусть.
Помню, на окраине города,
Где нет уличных фонарей,
Голубые глаза целовал я,
Стоя с ней на крыльце у дверей.
Помню ночь, петухами отпетую,
И предутренний, редкий туман,
И оставленный, жаркий и трепетный,
На губах поцелуй – талисман.
И домой шел, как будто нетрезвый,
Опьяненный любовным вином,
И посматривал снова на клены,
Что растут у нее под окном.
Шел и плакал от счастья, а в небе
Косоротилась бледно луна,
И тогда почему-то казалось,
Что луна тоже счастьем полна.
Но луна не от счастья смеялась,
Я об этом лишь после узнал,
Когда мне талисман зацелованный
Долговечного счастья не дал.
Эх, не сбылось, не случилось,
Видно, черт помешал, ну и пусть.
Значит, мне с голубыми глазами
Суждено обвенчать свою грусть.
Неплохие успехи в изостудии вселяли в Сашу надежду на то, что он сможет заняться оформительской работой, стать художником или строителем, но только не скоблить всю жизнь чужие подбородки. Отец пытался привлекать его к своей работе перед большими праздниками, но, конечно, не брить и стричь, а мыть приборы в закутке за шкафами. Саша соглашался, но только потому, что его не видели за этим занятием. Отец, как казалось юноше, понимал это и сам заходил за шкаф за чистыми приборами, не ожидая, пока сын их поднесет Мать тоже была категорически против того, чтобы он учился парикмахерскому делу.
В июне 1929 г. Саша сдал все экзамены за семь классов и распрощался со школой, теперь надо было куда-то устраиваться работать. Отец, пользуясь своими обширными знакомствами, делился с клиентами проблемой насчет трудоустройства сына, а позже познакомил Сашу с пожилым солидным человеком, работавшим техником городского отдела коммунального хозяйства. Это был старый дореволюционный специалист, плотный, с несколько одутловатым, безусым и безбородым лицом и седеющими волосами. Его звали Мамченко Иван Саввич.
Поговорив с юношей о том, какую работу тот хотел бы избрать для себя, он принес несколько проектов жилых двухэтажных зданий с фасадами и попросил Сашу перечертить один из них, который ему по силам.
Саша был так обрадован, что эта работа целиком поглотила его, и он вычертил два самых сложных проекта с планами, разрезами и фасадами. Это было не однообразное бритье бороды, а творчество строителя, осуществление своей мечты в каждом проектируемом здании. Иван Саввич внимательно просмотрел сделанное, похвалил за аккуратность и предложил стать практикантом-чертежником в техническом отделе Горкомхоза. Чтобы компенсировать