Где-то в Чердыне, а может, и поближе, перед приемником сейчас сидел оператор и отмечал, что «объект» находится на берегу Колвы с такими-то координатами. А завтра к радиомаяку присобачат видеоглаз и станут не только слышать, но и подсматривать… Заткнуть «рот» радиомаяку можно было лишь свинцом! Однако, чтобы изготовить экран, всех припасенных грузил рыболовных снастей не хватило бы. Не переплавлять же аккумулятор! Тем более что гаишник сказал про их дороговизну. Поехал бы сейчас тот веселенький шофер на лесовозе. Налить ему стакан, наверняка мается с похмелья, – и свинцу бы было на гробницу фараона…
Русинов свернул опыты, запустил двигатель и отправился искать пасеку. Может, кроме медовухи и прекрасного места, и свинец найдется, а может, туда заскочит и шофер лесовоза, чтобы не трещала голова. Он отыскал поворот и потянул в гору по старой, захламленной сучьями и бревнами дороге. Похоже, здесь давно уже не возили лес, и проселок постепенно зарастал. На радиолокаторе у «пожарника» сигнал начал перемещаться, и в конце пути умная автоматика отобьет координаты. Глянув на карту, «пожарник» сбросит напряжение и потянется: медовуха нравилась и Службе…
Пасека оказалась не близко – в сорока километрах от реки, и место здесь действительно было прекрасное. Если бы не старые лесосеки, не рваная гусеницами земля и горы гниющих сучьев, сравнить эти ландшафты можно было лишь со знаменитыми швейцарскими. На взгорке, среди зарослей малинника, высилась большая, с рубленым двором изба, и возле на ухоженной площадке за высокой изгородью пасека – ульев на сто. В воздухе реяли пчелы, остро пахло свежескошенной травой и нектаром. Хотелось лечь на землю и лежать, раскинув руки, испытывая благодатный покой, как в детстве…
Русинов неожиданно вспомнил, что здесь, возможно, начинается площадь «перекрестка»! Озабоченный неукротимым радиомаяком, он как-то выпустил из виду, что движется в нужном работе направлении. И пасека здесь поставлена не зря! Пчелы и пчеловоды каким-то образом разбирались в магнитных линиях Земли, угадывали, на какое место из открытого космоса струятся благодать и безмятежный покой. Это было замечено Русиновым еще в Московской области, когда они испытывали прибор с кристаллом КХ-45, и требовало специального изучения.
Пасечника звали Петр Григорьевич Солдатов. Его нельзя было назвать стариком – смешливые и чуть шальные глаза смотрели молодо, с каким-то постоянным азартом, и зрачок левого отчего-то был сильно увеличен, почти до размеров зеницы. Седоватая курчавая