– Вежливые люди в наше время редкость. На здоровье, сынок.
Возле дома Тейлор взяла меня под руку.
– Молодец, Майкл. Хвалю.
– За что? – искренне удивился я.
– Да так. Ты настоящий джентльмен.
Крыльцо обрамляли карликовые деревья в керамических горшках. У самой двери я остановился, шумно сглатывая. Никогда не заморачивался по этому поводу, и вот пожалуйста! Булькаю на весь квартал.
– Всё нормально? – забеспокоилась Тейлор.
Мне кое-как удалось подавить приступ.
– Да, просто перенервничал.
– Расслабься. Мы ведь пришли веселиться.
Я сделал глубокий вдох.
– Ладно, попробую.
В доме гремела музыка, толпился народ. Мэдди, чирлидерша, с которой мы познакомились за обедом, стояла у входа в компании баскетболистов. Среди них я заметил Спенсера.
– Тей, ну наконец-то! – обрадовалась Мэдди. Подруги обнялись. Вообще у девчонок манера такая – постоянно обниматься.
Тут подключился Спенсер:
– А, Тейлор! Привет.
– Спенс, отпадная игра!
– Да, – вклинился я. – Блестяще сыграно.
– Спасибо, братишка.
Мэдди склонила голову набок и прищурилась.
– Напомни, как тебя зовут? Трент? Третт?
Она явно собиралась сказать «Туретт».
– Нет, я – Майкл.
– Майкл? Отлично. Странно, я почему-то решила, что Третт.
– А меня зовут Осьтин, – засуетился мой друг.
Мэдди и бровью не повела.
– Шикарный дом, – заметил я.
– Ага, – согласилась хозяйка. – Ладно, развлекайтесь.
И упорхнула.
Осьтин ходил за мной как привязанный, пока не набрёл на стол с угощением.
– Повиси-ка на проводе, Майк, – скороговоркой выпалил он и растворился в толпе.
– Вы о чём? – недоумевала Тейлор. – Какой ещё провод?
– Да это выражение такое. Просто Осьтин нашёл еду.
– Вернее, они нашли друг друга, – пошутила Тейлор.
Уже через минуту мой приятель появился с тарелкой, на которой грудой высились чипсы вперемешку с эклерами.
– Ну и вкуснятина! Пальчики оближешь.
– Быстро ты освоился. Называется, чувствуй себя как дома, – съязвила Тейлор.
– Неа, мой дом в этом плане рядом не валялся.
– Не желаешь по коктейлю? – церемонно осведомился я у Тейлор.
– Ах, с удовольствием, дорогой сэр, – в тон мне ответила она.
– Осьтин, пошли, – распорядился я.
По дороге Осьтин шепнул:
– В жизни не думал, что меня пригласят на такую потрясную вечеринку.
– Я не думал, что меня вообще куда-то пригласят, – признался я.
Столовая оказалась роскошной. На стенах висели огромные натюрморты, в нишах между полотнами поблёскивали фарфоровые статуэтки. Прямо посередине накрытого стола высилось ведро со льдом, доверху наполненное банками содовой и минералкой.
Откуда-то из-за спины вынырнул