– А сопливые слезливые романчики тоже читаешь? – хихикал – встряхивал снег Перчатка.
– Конечно! А как ты догадался? Это мой любимый жанр книге. Только тццццц! – приложил палец к губам Тютин. – Вы дайте слово, что не расскажите никому. Никто не поймет, что мужик увлекается чтением сопливых романчиков. Меня же все засмеют. А меня впереди ожидает большое светлое и богатое будущее. Но я сам никому не буду говорить, что я читаю романы! И вы тоже никому не говорите. А если об этом узнает мой папа, то он меня бутылкой по голове прибьет. Позвольте мне позвонить папе. Я вас умоляю!
– Он папинкин сыночек! – встал в ровное положение Перчатка. – А сестрички у тебя случаем умной нет?
– Нет ни умной, ни тупой. Никакой! – развел руками брат Саши. – Я совсем один. – всхлипнул он. – Не совсем один. Со мной еще библиотека. Я просил у папы сестру, а он мне отказал. Сказал, что "хер тебе, а не сестра. Будешь много говорить и вылетишь из дома". Он выставил на улицу, я болтался до ночи по городу. Не знал куда мне пойти, но папа одумался и позвонил мне, самому любимому сыночку. – улыбался жених Галки. – Я же у папы самый любименький, не считая бутылки. С тех пор я у папы не прошу сестренку. И братика тоже не прошу. Это бесполезно. А то опять выставит на улицу, а мне бы этого совсем не хотелось.
– А тебе и дом не покажется более, и не пригодится. У тебя было время заказать себе гроб, но ты стоял как девица перед выданьем и не в тему лялякал. – выпрямил спину и штурмом вперед с кулаками подступал к брату Саше Жирка. – Пришел твой смертный час, индюк!
– Сам будешь в сугробе купаться. – сжимал кулаки Перчатка.
– Посмотрим! Держи, Поля, папку. Я немного размену кости. – подал мне папку и повертел головой в разные стороны Тютя. – Я немного вспомню былое.
Я ожидала самого худшего. Я ведь думала, что Тютин может только свои придуманные шутки воплощать в жизнь. Но нет. Я ошиблась. И тут неожиданно для меня младший Тютин пнул под зад Жирку, он упал носом на очищенный от снега асфальт. Из носа Жирки потекла кровь. Капельки крови попадали на асфальт. Он простонал и попытался встать с асфальта, придерживая правой рукой окровавленный нос. Перчатка из – за небольшого роста не дотягивал и до плеч Тютина. Он поднес правую руку к середине живота Тюти. Тютя не растерялся. Скрутил руку Перчатке и толкнул его в сугроб. Тот закричал воплем такие слова, которые я даже не знала:
– Одрантенеш дранопупсовидный, да я из снега выберусь и тебе придет хана! Капут! Я тебя на мелкие кусочки порву! На кол повешу! Утешайся, как можешь, плакса индюшатная! Это была всего лишь разминка, где я всего лишь на всего ботанику поддался. Я учел свои ошибки, костяк хмурозайцерозовые сопли! – убирал снег с лица Перчатка. – Урою, кротодиназавровый пришелец из Галактитрясущейся сферы. Тебе не жить, ботаник! Без деревянного гроба останешься. Для такого как ты и сугроба хватит. В сугробе тебя запрем. Никто до весны не найдет, как твою бубликовую библиотекаршу!
– Ой, мамочки и папочки! –