И жених не заставил себя долго ждать. В одно прекрасное утро он вскочил в седло и поехал за невестой.
Как и раньше, дорога привела его к той лужайке, где Крошка Мэтти пасла овец. Увидев красивую маленькую пастушку, король учтиво с ней поздоровался и сказал:
– Да благословит тебя Господь, Крошка Мэтти, как ты поживаешь?
– Спасибо, ваше Величество, хорошо, – ответила Крошка Мэтти, – хоть и одета я в лохмотья. Но когда я выйду замуж за короля, то буду одеваться только в чистое золото!
– Никогда этому не бывать, – сказал король.
– О, нет, боюсь, что это случится гораздо раньше, чем выдумаете, – возразила Крошка Мэтти.
И, сказав это, она покорно наклонила голову, и что-то блеснуло у нее в волосах.
Удивился король, сошел с коня и подошел поближе к девушке. И что же он увидел? На голове у Крошки Мэтти сверкал тот самый обруч, который он возложил на голову своей невесты. Король тут же все понял. И, убедившись, что никогда не найти ему девушки прекраснее, он посадил Крошку Мэтти к себе в седло и увез в свой королевский дворец.
Так прелестная пастушка Крошка Мэтти стала королевой и одевалась с тех пор только в чистое золото.
Кэт-щелкунчик
Жили-были когда-то на белом свете король, королева и королевские дети. Дочку короля звали Энн, а дочку королевы – Кэт. Сводные сестры любили друг друга, как родные, и казалось не замечали, что Энн была красивее Кэт. Только королева никак не могла примириться с тем, что дочь короля красивее ее дочери, и она задумала превратить Энн в дурнушку. Вот пошла она за советом к птичнице, и та велела на следующее утро прислать к ней девушку, но только, чтобы она не успела съесть ни крошки.
На другое утро, рано-ранёхонько королева и говорит принцессе Энн:
– Сходи-ка, милочка, за овраг к нашей птичнице и попроси у нее яиц!
Энн вышла из дому через кухню; увидела там на столе горбушку хлеба, взяла ее и съела по дороге.
Пришла к птичнице и попросила у нее яиц, как было ведено. А птичница ей и говорит:
– Подними-ка крышку вон с того горшка и загляни в него!
Девушка так и сделала, но ничего с ней не случилось.
– Ну, ступай домой к мачехе, – молвила птичница, – да скажи ей, чтобы покрепче запирала кладовую!
Вот вернулась девушка домой и передала королеве слова птичницы. Тут королева догадалась, что девушка перед уходом что-то съела.
На другое утро королева сама проследила, чтобы неродная дочь пошла к птичнице голодной. Но по дороге девушка увидела крестьян, которые собирали горох, и как всегда ласково поздоровалась с ними. Крестьяне дали ей горсточку гороха, и она съела его по пути.
Когда же она пришла к птичнице, та снова сказала:
– Подними-ка крышку вон с того горшка и загляни в него!
Энн подняла крышку, но опять