– Оно произвольно начало волноваться, по поверхности шли круги, хотя никто её не касался.
– Это крайне странно. Где уже эта комната?
– На следующем повороте, вот здесь. Зайдите и убедитесь сами, если мне не верите.
Галактион вошёл внутрь пустого зала, внутри было холодно до невозможности, а в воздухе витала многовековая пыль, но она была какой-то странной, красного цвета. Опустив голову, царь заметил, что эта красная пыль поднималась с пола, который был целиком ею усеян.
– Что это?
– Как мы поняли, марганцовка. Непонятно, зачем это, но от этого только страшнее.
В эту встречу с картрадцами жидкость уже не волновалась и вела себя как вода, только чёрного цвета с какими-то белыми точечными вкраплениями. Цилиндр, казалось, состоял из цельного куска стекла, без какой-либо возможности открыть его.
Когда мужчина подошёл ближе, почти вплотную, оно затряслось, и кто-то начал что-то шептать.
– Что это? Вы слышите? Кто шепчет?
– Похоже, это она, господин! Что же с нами будет? – Овидий сложил руки в молитве и начал исповедоваться.
Через минуту всё закончилось. Жидкость снова стала безмолвной, а изумлённый Галактион обратился к своему духовному наставнику:
– Есть какие-то догадки, что это может быть?
– Судить однозначно пока рано, мой господин, мои подчинённые в данный момент уже изучают все старые материалы в надежде найти хоть что-то об этом существе. Но лично я могу предположить, что это иная форма жизни, понимание которой находится вне границ нашего мировосприятия. Возможно, Первые люди сталкивались с кучей таких вещей, но подробных инструкций на данный момент, написанных как Тёмными богами, которые создавали этот корабль для колонизации, так и людьми, найдено не было, и есть причины полагать, что они и не составлялись. Но если что-то станет известно, я сразу пошлю за вами.
– Хорошо, мой старый друг. Я буду ждать. С утра я распоряжусь перенести это чудовище из храма в Главный исследовательский отдел. Быть может, Прискас знает, что с ним можно сделать.
– Я понимаю вашу тягу к изучению неизведанного и всегда её поддерживаю, господин. Но не в этот раз, – Овидий попятился, отводя взгляд и собираясь с силами произнести последующие слова, – то, что находится там… может быть самым первородным злом… начать изучать его равносильно самоубийству… никто не знает, к чему может привести его извлечение из колбы.
– Никто, кроме Прискаса, не так ли?
– Возможно, но это слишком большой риск. Две сотни вряд ли захотели бы, чтобы ваша светлость открывали то, что они запечатали навеки.
Галактион вновь посмотрел на колбу, окинул взором марганцевую комнату, почему-то представил, как из этой жидкости путём магических манипуляций вылезает древний монстр и разрушает город. Его впечатлила собственная постановка, и он заволновался ещё сильнее.
– Что ж, вы, вероятнее всего, правы. В этом деле нельзя