На парковку он вернулся без включенного освещения, занял то же самое место и выключил двигатель. Тьма ночи окончательно поглотила город. Бродяга был в растерянности. Если сообщить хозяину о произошедшем с ним, не имея доказательств, это может привести к прямому уходу на преждевременную реконструкцию ядра с заменой мозгового центра. Это было самым логичным в целях безопасности пассажира и абсолютно не входило в планы Бродяги.
Поэтому он решил вести себя как обычно. Начав подзарядку аэромобиля, он снова включил радио и положенное правилами наружное освещение, когда парковочную зону осветило множество огней служебных транспортников. Ведомственные машины синхронно опустились на парковку и небольшая группа людей устремилась ко входу в здание, тогда как один направился прямо к Бродяге. Мужчина в форме поднес удостоверение к его сканеру на боковом стекле и самоходник раскрыл все свои двери. Что-то случилось, пока его не было, и случилось с хозяином, раз полицейский проверяет его машину.
– Добрый вечер, офицер Марлоу. Чем я могу вам помочь?
Формальность, на которую полицейский даже не отреагировал, никак не воспринимая пилота при осмотре салона и багажника.
– Список маршрутов за последние сутки, – донесся приказ копа, и Бродяга вывел запрашиваемое на экран бортовой панели. Последнего маршрута там не было. Пилот выключил экран, когда копирование на чип полицейского завершилось.
Прибыла карета скорой помощи. Люди внесли в здание носилки. У Бродяги не осталось сомнения в произошедшем, лишь что-то кольнуло его разум. Какое-то смутно уловимое подозрение. Эмоции были для него неведомы и невозможны.
Не выходя из машины, офицер назвал ему номер дела и велел направляться в полицейский участок, взявший в свое следствие произошедшее. Бродяга подчинился. Формально у него больше не было владельца. О членах семьи хозяина ему ничего известно не было, тот жил один.
Путь до отделения занял немного времени. Парковкой служил закрытый ангар. Бродяге, как самоходнику, полагался стояночный тормоз, вмонтированный в площадку под ним, к нему крепились колеса, делая угон невозможным. Фиксаторы защелкнулись, и, не выдавая никаких дальнейших инструкций, офицер вышел, чтобы произвести осмотр всего аэромобиля. Наклонившись, человек соскреб гравий из протекторов шин и собрал камешки в пакет.
На полицейской стоянке кроме Бродяги больше не было автомобилей подобного класса, но стояли другие, более простые и бюджетные модели, в управлении использовавшие пилотов. Все они были отключены. А вот для Бродяги полное отключение от питания могло привести к невосстанавливаемому угасанию