Вдруг спецназовец, оставшийся в машине, открыл дверь и позвал командира:
– Есть новости. Только что сообщили, что на вершине одной из гор видели дым. Скорее всего, костер.
– Кто сообщил? – прищурился офицер.
– Полковник Георгадзе.
Джабелия сразу смекнул, что к чему.
– Отлично! Одного человека оставляем здесь, остальные – в машину. Журналистка тоже останется в деревне.
Однако девушка, услышав, что за ее спиной буквально решается судьба ее материала, тут же запротестовала:
– Нет! Я тоже поеду! Я журналист, и мое место там, где что-то происходит.
Джабелия не любил спорить с женщинами, но сейчас проявил жесткость:
– Я не хочу неприятностей. Здесь вам будет безопасней.
Элен скорчила саркастичную гримасу и уточнила:
– Вы уверены? С одним-то солдатом? Вот если что-то случится, то уж точно проблем будет больше именно здесь.
Джабелия был настолько взволнован новостями, что решил больше не препятствовать француженке.
– Хорошо, вы поедете с нами. Только никакой самодеятельности – ваша безопасность полностью зависит от меня, и, следовательно, вы подчиняетесь моим приказам. Это понятно?
Элен кивнула кудрявой головой, однако в ее глазах плясал огонек, не суливший Давиду спокойной жизни. Впрочем, тот и сам здраво понимал, во что ввязался…
Глава 9
На небе бледным светом блистал месяц, звезды мерцали все ярче. Птицы уже умолкли, и тяжелая тишина расползлась по неровному ландшафту предгорий. Горная ночь веяла свежестью и удивительным ощущением высоты – свободы и бескрайнего пространства.
На одной из горных вершин, в укрытии, незаметном для посторонних глаз, горел огонь костра. Он был разведен с толком: чтобы дым не шел вверх и не выдавал расположение группы, Батяня приказал развести его под широкими лиственными кронами.
Запах жареного мяса щекотал ноздри проголодавшихся десантников, и, предвкушая ужин, они обменивались впечатлениями. Основной темой был, конечно, виновник торжества – тур. Солдаты и офицеры посмеивались над собственной темнотой, из-за чего некоторые из них умудрились всерьез принять это животное за какую-то потустороннюю тварь. Батяня сидел поодаль и наблюдал, как сержант Спицын управляется с сочными кусками мяса, нанизанными на вертел. Грудь майора еще побаливала, но дыхание пришло в норму, и теперь он просто отдыхал.
Хотя понятие «отдыха» было для него весьма спорным. Если Лавров не ползал по болотам, не крошил супостатов и не рисковал жизнью, то он отдыхал. А так – все равно мысли кружили вокруг темы, исследуя ее вдоль и поперек.
Из раздумий его бесцеремонно вырвал проводник, только что вернувшийся из разведки. По приказу майора он спустился в злополучное село и, представившись близким родственником одного из погибших, выяснил всю возможную информацию. Даже при том, что Мирзоян провел в деревне не меньше двух часов, информация не отличалась особенным