–– Нет, это не тот… – заплетающимся языком пробубнил толстяк. – Я ищу Пьеро да Винчи, балагура и гуляку, а этот какой-то прилизанный пучок писчих перьев… Кажется, я опять хлебнул лишнего… – и, развернувшись, он заковылял вихляющейся походкой к выходу из таверны.
Вслед за ним, один за другим, в течение нескольких минут таверну покинули и все остальные рыбаки. Оставшись в одиночестве, Святые приставы сразу озадачились вопросом: «Что всё это значит?»
–– Кроме моего отца, нас, Святого отца фра Марко Черризи и моей возлюбленной, о цели нашей поездки никто не знает! – развёл руками Пьеро, поражаясь происшедшему. – И я ума не приложу, что бы всё это значило!..
Ещё немного поразмышляв, но так и не найдя для себя убедительного ответа, Пьеро да Винчи отправил на постоялый двор приставов, а сам направился к управляющему бригадиру флорентийского почтового поезда. Он, как добросовестный и исполнительный ученик своего отца, решил последовать его совету: «страховаться, когда чувствуешь опасность», поэтому, поднявшись в номер королевского почтового бригадира, сдал ему под роспись все десять тысяч сирийских дукатов, предназначенных к уплате выкупа для возвращения убийц викария Священной Канцелярии. И сделал он это вовремя. Получив от бригадира расписку и покинув гостиный двор, Пьеро ещё издали понял, что на постоялом дворе творится что-то неладное… Оттуда доносились крики чем-то напуганных людей, женские визги, грубая мужская ругань, звон скрещиваемых мечей и рапир, нечастые выстрелы пистолей и мушкетов. Среди всего этого шума, как ему показалось, он чётко услышал голос старшего стража Святых приставов, сире Лучиано да Грези, командовавшего своими воинами.
Пьеро немедленно побежал туда на выручку приставов. Вбежав на постоялый двор, он увидел страшную картину: всюду, вперемешку с соломой и навозом, корчились окровавленные люди; их добивали и грабили вооружённые до зубов те, кто ранее представлял собой рыбаков с Адриатического побережья. Теперь для него со всей очевидностью стало ясно, что это самые настоящие пираты. Святые приставы бились с ними с животной отчаянностью, но морских разбойников было слишком много, и приставы, один за другим, поражённые насмерть, падали к их ногам. Выхватив из ножен рапиру, Пьеро, не задумываясь, бросился в гущу пиратов и сразу сразил наповал трёх весьма внушительных головорезов, успевших выкрикнуть: «Вот он!..» Четвёртого и пятого пирата он серьёзно ранил, потом упал сам, сражённый ударом длинного пастушьего хлыста, которым кто-то из разбойников с оттяжкой ударил его сзади под колени, повредив ему в этих местах сухожилия. От жгучей боли в ногах Пьеро завертелся волчком, всё ещё пытаясь подняться и сражаться с набросившимся на него огромным количеством пиратов, но следующий удар хлыста выбил у него из рук рапиру, и он стал лёгкой добычей для морских разбойников. Они, навалившись на него, буквально вдавили его в землю и скрутили ему руки