С собой познание приносит вечных истин.
И обращается вода в хрустальный лёд,
Его осколки, как мазки широкой кисти.
Проходит жизнь в одном порыве, словно миг,
Её глотаем, но глотков всего четыре,
И если вкус глотка ты каждого постиг —
Тогда сполна познал и счастье в этом мире.
Какое бы ни было лето,
Оно твоим чувством согрето —
Любовью к пастельным рассветам,
К туману над старым прудом.
К зажжённым, как свечки, люпинам,
Струящимся ивы сединам,
К цветущим душистым жасминам,
Что память хранят о былом.
И к лугу, где травы примяты,
К реке, где так страстны закаты,
И к дивному запаху мяты,
Проникшему в соты души.
К ласкающим слух песнопеньям
И к тучам, дарящим волненье.
Возьми эти чудо-мгновенья
И в сердце создай витражи.
Александр Андронов
Автор книг: «Старый дом», «Прощай, деревня», «Душа скучает по добру», «Печаль нам в радости дана», «Всё будет хорошо». Награждён Золотой Есенинской медалью, медалью И. А. Бунина. Заслуженный поэт Московии. Действительный член Международной академии русской словесности, член-корреспондент Академии поэзии. Член Союза писателей России.
В январе
В январе на дворе всё мороз да метель,
В январе на заре остывает постель.
В январе на заре сизый дым над трубой,
Белым снегом укрыт в речке лёд голубой.
В небесах в январе голубая звезда,
Санный путь в январе не ведёт никуда.
В январе не появится мысль о жаре,
Даже память о лете не может согреть.
Дни как будто застыли во мгле и снегу,
Старый год проводили во тьму и пургу.
Сказкой русской идёт по земле Новый год,
С верой в чудо, которое произойдёт.
Мы, не станем скрывать, не легки на подъём,
Только нас не догнать, если вдруг запряжём.
Где над снежной землёй голубая звезда,
Мы такие, и будем такими всегда.
Падают листья
А осенью так сладко умереть,
Суть осени уход предполагает.
И медь листвы под траурную медь
Последнюю дорогу пролагает.
Средь листопада тёмные кресты,
И где-то здесь, меж них, душа витает.
Неслышный снег осенней красоты
Кладбищенские веси заметает.
Листвой забилась жизни колея,
Оборвалась внезапно у могилы.
Душа нетленна, плоть уже остыла,
И неважны каноны бытия.
А рядом мир, прекрасный и большой,
Был твой он до смертельного озноба.
Лист клёна, показавшийся душой,
Задумчиво парит над крышкой гроба…
Идём на посадку
Земля во тьме и небосвод чернеют,
Багровой полосою горизонт.
Огни Москвы, как головёшки, тлеют,
Контрастом отмечая свой резон.
Ночных