Мария кивнула. Каждый заполняет пустоту собственной жизни, как может. Кто-то любовью, кто-то работой, кто-то детьми, а кто-то вещами. В этом нет ничего плохого. И хорошего тоже нет.
Некоторое время они молча цедили свои напитки по крошечному глоточку, глядя на собственные отражения в стекле. Нарядная ночная бабочка и несчастная домохозяйка.
– Ты будешь здесь завтра? – Маша дружелюбно улыбнулась девушке. Забавно, это первый человек, с которым ей удалось спокойно поговорить, не подыскивая нужных слов, без натужной улыбки, напряжения и страха, сказать что-нибудь не так. Может, они подружатся? А что? Ей так отчаянно не хватает близкого человека.
– И завтра, и послезавтра, – подмигнула девушка, заметив, что на стоянку заехала очередная фура.
Изящно соскользнув со стула, она направилась к двери, помахав новой знакомой на прощание. Двери расплылись в стеклянной улыбке, выпустив девушку на улицу и та, легонько покачивая бедрами, направилась к стоянке, к очередному «голубчику» и очередной красивой вещи.
Маша, одним глотком допив остывший горький кофе и пожелав продавцу доброй ночи, последовала за ней. Преодолев заправку, она свернула в парк. Рука сама потянулась к телефону, хотя она клялась себе не звонить ему и не писать, и даже на всякий случай удалила его номер из телефона. Но это было лишь позерство и фиглярство. Конечно же номер она помнила наизусть.
Набрав, не глядя и услышав сонное «Алло», сообщила:
– А я только что познакомилась с проституткой, которая любит Шанель.
– Ты сумасшедшая, – выдохнул Валера, она увидела, как он, встревоженный звонком посреди ночи, снова расслабляется и падает на подушки, закрывает глаза с пушистыми ресницами, чтобы заснуть под звук ее голоса, как это было много раз.
– Я знаю, – тихо засмеялась она, вступая в густые тени парка, которые через пару часов начнет разгонять солнце. Она шла медленно, стараясь растянуть каждое мгновение, только чтобы слышать его дыхание и мягкий голос, – я скучаю.
– Я тоже, малыш. Бросай все, и приезжай ко мне.
– Я не могу, ты же знаешь, мы это уже обсуждали, Вера…
– Ну что, Вера, как у нас люди живут, растут, чего-то в жизни добиваются и даже вполне счастливы? Захочет – вырастет и уедет за границу, – Валера снова завелся. Пожалуй, их совместное будущее это была единственная тема, по которой они не могли договориться. Валера считал, что Маше с дочерью надо вернуться, а та не могла и не хотела ломать жизнь мужу и ребенку.
– Валера, я люблю тебя, – она постаралась, чтобы слезы в голосе не были слышны.
– Тогда не рви мне душу, Маша, – она не успела ничего ответить, как в трубку полились гудки.
Маша не помнила, как добежала до дома. Кажется, некоторое время она просто бежала куда глаза глядят, путаясь между домами, не узнавая