Выстрела не последовало. Значит он подбирается с другой стороны. Дилла приготовила вторую стрелу, третью зажала в зубах, пригнулась и двинулась в обход дуба. Щелчок тетивы заставил ее нырнуть прямо в гущу рябиновых веток. Стрела срезала гроздь ягод у нее над головой, еще две прошили правое плечо. Дилла зашипела от боли и ярости. Это просто невозможно – так быстро стрелять!
– Ты проиграла!
Дилла бросила бесполезный лук и поднялась. Рукав рубашки намокал от крови. Она переломила древки стрел, дернула, разом вытащив их. Зажала раны. От серебра рука медленно немела. Очень хотелось набрать полную пригоршню красных ягод и запустить и ухмыляющегося Лейна. Но такой поступок недостоин леди из древнего рода банши.
– Ну, чего ты хочешь?
Лейн задумчиво выпятил нижнюю губу.
– Я еще не придумал. Будем считать, что ты мне должна. Кровь слышала.
– Кровь слышала, – угрюмо повторила Дилла. Негнущимися пальцами подобрала лук, сгребла сломанные и уцелевшие стрелы и пошла прочь.
– Стрелы мои отдай! – возмущенно закричал ей вслед Лейн.
Дилла оглянулась.
– Это твое желание?
– Нет! Но это мои стрелы!
– А на них моя кровь. Отдам, когда отчищу.
Лейн фыркнул.
– Надо же, ты не полная дура, оказывается.
"Когда-нибудь я разберусь с ним! – истово поклялась себе Дилла. – Он еще будет умолять меня о пощаде".
***
Бал под холмом был в разгаре. На возвышении в центре огромного зала королева Мэб принимала подарки от многочисленных гостей. Дилле следовало сейчас находиться там – у подножия трона, рядом со свои сестрами. Род Керри не входил в число королевских придворных, но все банши занимают высокое положение среди неблагих фэйри.
Дилла вздохнула и отступил подальше за сумеречные занавески, скрывающие нишу в стене. Ближе к концу бала все потайные местечки будут заняты, но пока гости только начали обхаживать друг друга. Особым успехом пользовалось посольство Благого двора. Шесть дочерей Финварры уже успели стать причиной десяти дуэлей и впятеро большего числа ранений разной степени тяжести среди придворных Мэб. Впрочем, сестры Диллы тоже не остались обделенными вниманием. А она из-за этой глупейшей перестрелки вынуждена жаться в тени. Ее единственное, сшитое специально к балу, платье было с прозрачными рукавами и не скрывало свежий шрам. Каждый косой взгляд казался насмешкой. Оскорбленное самолюбие взывало к отмщению.
Лейна, как ни странно, видно не было. Дилла потерла плечо. Не следовало выставлять себя на посмешище, принимая вызов. Но кто мог подумать, что этот тощий – одним ударом хлыста перешибить можно – мальчишка стреляет, как бог? Что он пожелает? У сына Финварры воображение должно быть богатым…
В зале зазвучала музыка. Дилла осторожно отодвинул занавеску на пару дюймов. Её сестры танцевали с рыцарями Неблагого двора, бросая друг на друга взгляды, исполненные далеко не родственных чувств. Опять