Они что-то обсуждали и спорили. Когда «добрый», сидевший возле мальчика на корточках, привстал и что-то сказал, все в один миг взорвались и стали друг на друга кричать, размахивать руками. А тот, который похитил Хан-Бахада, все время стоял и молча наблюдал за ними всеми. И в один миг, яростно завопив, подскочил к мальчику, схватил его за горло и стал душить, но товарищи с трудом оттащили его.
После долгих разговоров похитители внезапно подхватили ребенка под мышки, резко подняли и посадили на осла, а затем опять надели на голову мешок. Двое встали по бокам, а третий повел животное.
Шли медленно, но недолго. Проводники молчали.
– Назло вам не буду плакать! – твердо решил мальчик. Он с силой ударил по бокам животное, на котором восседал, но крепкие руки провожатого удержали ослика.
Через какое-то время остановились, и его завели в помещение. Когда с головы у него сняли мешок, Хан-Бахад стал осматривать помещение, в котором оказался.
Высокий потолок с одним оконным проемом почти у самого потолка. Высокая и широкая дубовая дверь с железными засовами. Вдоль грязных каменных стен стояли узкие деревянные нары с камышовыми матами. В стены слева и справа от двери были вкованы полукольца с металлическими цепями на трех уровнях. Хан-Бахад не успел опомниться, как его подтащили к стене и начали приковывать к цепи среднего уровня. Мальчик стал сопротивляться, пиная злодеев ногами. В помещение ворвался его похититель и начал избивать ребенка. Сопровождавшие Хан-Бахада люди, и в их числе человек, показавшийся мальчику с самого начала наиболее добрым, не заступались за него, но о чем-то говорили. Злодей ослабил удары, а потом, весь вспотевший, отошел в сторону и что-то злобно процедил сквозь зубы. Он еще не скоро успокоился – видимо, Хан-Бахад его своими истерическими действиями довел до бешенства.
Мальчик не переставал думать и ни на миг не отчаивался, не сомневаясь в том, что за ним придут и спасут его. В конце концов от потери сил он уснул, сидя прямо на полу. Во сне он ворочался, подтягивал колени к животу, но не просыпался, несмотря на прохладу. Однако сон был недолгим, мальчик понемногу стал просыпаться. Тело болело от побоев. Хан-Бахад начал протирать глаза, но родителей не оказалось рядом.
Десятилетний ребенок, привязанный веревками к стене, избитый до полусмерти, не боялся и не помышлял о том, чтобы простить обидчика. Всю ночь он провалялся в страданиях и муках от боли, без еды и питья, под надзором невидимой ему охраны, которая частенько и украдкой заглядывала.
Под утро пришел его мучитель с каким-то человеком, и мальчика, накинув ему на голову мешок, увели. Подталкивая, повели вверх от помещения, в котором его держали. Шли они долго, было холодно. С моря дул холодный бриз, был