Титан. Жизнь Джона Рокфеллера. Рон Черноу

судить, Рокфеллер ничего не знал о Нэнси Браун и неприглядной стороне пребывания в Ричфорде, но пронес через всю жизнь смутное ощущение инфернальности тех мест. «Я с содроганием думаю о том, что стало бы со мной, если бы я провел в Ричфорде всю мою жизнь, – позже признался он. – Там было много мужчин, которые чуточку охотятся, чуточку рыбачат, чуточку выпивают и добиваются в жизни чуточку успеха, и все из-за того, что им не хватает чуточку религии»²⁴. Решение семьи покинуть Ричфорд Рокфеллер объяснял экономическими причинами, они же, вероятно, служили стандартным предлогом, услышанным в детстве: скудная почва. «Места там красивые, – говорил Рокфеллер, – но поселенцы тратили все силы, пытаясь выкорчевать пни из земли и вырастить урожай на скудной земле»²⁵. Конечно, настоящая причина заключалась в ужасе Элизы перед низкими моральными устоями городка, где стояла одна-единственная церковь. Скорее всего ей очень хотелось увезти детей подальше от громогласных пьющих Рокфеллеров и открыть их влиянию более спокойных Дэвисонов. Не случайно семья перебралась в Моравию и поселилась в трех милях (около 5 км) от фермы Дэвисона, где во время привычных отъездов мужа Элиза могла положиться на охранительное присутствие отца.

      Глава 2

      Огни пробуждения

      Переехав в Моравию на тридцать миль (ок. 50 км) к северу от Ричфорда, Рокфеллеры перебрались из малоразвитого пограничного поселения в спокойный городок с аккуратными деревянными домиками в центре. Здесь располагалась евангелическая церковь Объединенных братьев во Христе, которая позже слилась с Объединенной методистской церковью, и Моравия считалась оплотом трезвости и антирабовладельческих настроений. В городе были свои отель, магазин, хлопкопрядильная фабрика и конгрегационалистская церковь. Даже сегодня Моравия с ее изящными тенистыми улицами, приветливой атмосферой и домами с широкими гостеприимными верандами остается необычным самобытным образцом американского быта.

      Рокфеллеры поселились на северной окраине города. Примерно в 1843 году Билл выложил тысячу долларов за участок в девяносто два акра (37 га) на зеленом холме, который мягко спускался к Оваско, одному из самых живописных озер Фингер. Отец Рокфеллера расширил дом на участке, и в нем теперь было семь или восемь комнат, из них открывались великолепные виды на ярко-голубое озеро в обрамлении высоких сосен на фоне лесистых холмов на дальнем берегу. Через дорогу от дома стояли амбары, а в коптильне на заднем дворе можно было заготовливать окорока и бекон. Джон Д. был очарован жизнью в этом двухэтажном дощатом доме, здешние места стали для него идеалом пасторальной красоты. Летом он любил вытаскивать окуней из холодного чистого озера, и даже зимы пленяли его, несмотря на жгучие морозы. Дети Рокфеллеров спали в неоштукатуренной комнате наверху, согреваемой только печной трубой, идущей с кухни; мелкий снег и резкий зимний ветер проникали сквозь щели в стенах. «Как ревел ветер в ветвях на берегу озера!» – мечтательно вспоминал Рокфеллер, когда