– Смотри, – шепнул я дяде. – Это Джим Бреди.
Джим слышать меня не мог, но в этот момент он повернулся и посмотрел прямо на меня. Потом отошел от барной стойки и шатающейся походкой направился прямо ко мне.
– Привет, Генри, – сказал он мне с косой ухмылкой. – Далековато ты ушел от своего уютного домишки, не так ли? Что тебе нужно в этих диких местах? В Ольховое ущелье намылился, верно ведь?
Я кивнул. Он был пьян и мне не хотелось с ним общаться.
– Да, – ответил я. – мы с дядей хотим отправиться туда.
– Ну что ж, мы наверняка еще здесь увидимся, и тогда золотой песок, ради которого ты ковырялся в земле, станет моим…
– Заткнись! Ты с ума сошел! – перебил его один из его дружков и, по-прежнему поддерживая, вывел его из салуна.
– Похоже, он собирается разбогатеть, не работая, – сухо сказал дядя.
Рядом с нами стояли четверо старателей, которые оставили свое золото в сейфе мистера Доусона, и теперь они подошли ближе к нам и шепнули, что двое дружков Джима Бреди – это те самые, которые шли за ними из Ольхового ущелья. Старатели были уверены в том, что эти двое собираются их убить, чтобы завладеть их добычей, и сделали бы это, если бы не счастливая случайность: вечером того дня, когда они ушли из ущелья, их нагнал другой отряд старателей, которые тоже шли в форт Бентон. Люди из этого отряда признали в одном из этих двух – высоком и темноволосом – Айрека Джека, в другом – Реда Хьюджеса, и предупредили остальных, что эти двое пользуются дурной репутацией.
– Похоже, тюремные пташки, – сказал дядя, – и этот молодой, что с ними, из нашего города, скоро таким же станет. Плохо, что он заинтересовался Ольховым ущельем.
Я тоже так думал. Но я преодолел это беспричинное беспокойство, к тому же я не особо принимал всерьез этого Джима Бреди.
Мы вернулись в форт, и перед тем как войти и разойтись по своим постелям, я обернулся, чтобы посмотреть на индейский лагерь, хорошо видимый в ярком свете луны, я заметил, что хотел бы его посетить.
– Сходишь, парень, завтра же утром, – сказал Бобер Билл. – Здесь мы и получим то, что нам нужно для путешествия и для лагерной жизни.
Я лег спать, желая, чтобы поскорее настало утро, и мы смогли бы пойти в лагерь индейцев. Я так радовался, что дядя и Бобер Билл улыбались, глядя на меня.
Но еще до того, как я уснул, мысли мои вернулись к Джиму Бреди. Видеть его я бы совсем не хотел.
Глава 2.
Джим Бреди создает себе врага
На следующее утро мы закончили завтракать как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как отчаливает «Йеллоустоун». Всю ночь на него грузили меха и шкуры, что еще не вывезли после зимней торговли. Дядя и я передали капитану Марчу письма, а я передал еще одно письмо, для дядиной жены, тетушки Бетти, единственной моей мамы, которую я знал. Четверо старателей,