Парня интересовало только одно: как и когда он успел рассказать Янке этот свой необычайно яркий удивительный сон. И почему девушка вбила себе в голову, что и она была в этом сне вместе с ним. Он не желал развивать эту тему. Точнее, боялся столкнуться с откровенным бредом больной шизофренички. Игорь и жалел её и не хотел признавать того, что его девушка всё-таки серьёзно больна и больна неизлечимо. Парень всячески гнал от себя это страшное знание. Но, когда Янка начинала навязчиво, с какой-то судорожной маниакальной настойчивостью выводить его на неприятную тему о каком-то глупом, ничего не значащем сне, он видел явные признаки безумия. И тогда был близок к отчаянию.
Но ничего этого не грозило, если с ними вместе шла Большая Мать. Правда, она потом сворачивала на свою улицу, и остаток пути пара шла молча. Но всё равно это были лучшие моменты дня. Девушки обсуждали одногруппников, хохотали, кого-то изображали. От их весёлой суматохи Игорю становилось весело, и появлялась надежда, что все проблемы, в том числе и Янкина болезнь, уйдут куда-то сами собой.
Зачем он только сболтнул Янке про тот дурацкий сон? Она же вцепилась в эту оплошность, мучая его и тревожа свой притаившийся недуг.
Однако растревоженный постоянными допросами девушки Игорь наедине с самим собой пытался припомнить, что же на самом деле он видел тогда в том коматозном забытьи. Душа сжималась и начинала метаться, и мнилось бедному парню, будто он внутри белого кокона, словно цыплёнок в яйце. Да вот только разорвать, разбить эту скорлупу нет возможности. Он колотит в неё изо всех сил. Мягкая, как войлок, она не поддаётся, лишь слегка деформируясь от ударов, а чуть заметные ямки потом вновь распрямляются. Чувство отчаяния и обречённости. Словно подвесил его Господь на ниточке, а рука Его всесильная, громадная, величиной с небо, играя может отпустить эту тонкую нить в любой момент.
Да ещё апатия, не свойственная деятельной Гвоздевской натуре, некая бессмысленная пустота возникала в душе, которая ему почему-то нравилась и казалась желанной. И тогда начинали кружить перед его внутренним взором маленькие светлые вихри горячего песка на теплой цвета слоновой кости пустынной площади. Он словно раскачивался в своём мягком коконе, точно зная, что под ним далеко внизу тянутся голубые, синие и бирюзовые горы и что нет в этом волшебном пространстве ни верха, ни низа, и с ним ничего не может случиться, потому что всё уже случилось…
Игорь гнал от себя мысли о том видении, но чем сильнее он хотел от него избавиться, тем неотвязнее оно преследовало его. Воспоминания приносили с собой необъяснимое чувство, будто он – это уже и не он, а какой-то совершенно другой человек, вовсе не Игорь Гвоздев – спортсмен и отличник, оптимист и просто хороший парень, а некто или даже нечто неопределённое. Может даже, именно он и есть – что только этот горячий ветер, гоняющий