– Это тот, что с Вальмута будет, иль нет? – переспросила та. – Ума не приложу, куда он подевался.
К ним подошли остальные. Ни один не знал, куда вдруг исчез человек из Срединной Долины и почему он не косит с ними вместе.
– Такие бездельники нипочем работать не станут, – сказал сутулый. – Неумеха. А ты что ж, госпожа, знаешь его?
– Случайно видела, – ответила Тенар. – Он все что-то возле нашего дома вынюхивал… девочку мою испугал. Я даже не знаю, как его зовут.
– Сам-то он себя Ловкачом называет, – удалось вставить мальчишке.
Остальные смотрели на нее молча или старались не смотреть вообще. Они уже начинали догадываться, что она та самая женщина с Каргадских островов, что живет в доме старого мага. Все они были вассалами лорда Ре Альби, а потому подозрительно относились к тем, кто живет в деревне, не говоря уж о тех, кто имел дело с Огионом. Они поточили свои косы и пошли от нее прочь, разбрелись по лугу, вновь принявшись за работу. Тенар по краю поля, мимо посаженных там ореховых деревьев, спустилась к дороге.
Там, словно поджидая ее, стоял какой-то человек. Сердце у нее упало. Она поспешила навстречу.
То был Аспен, волшебник из усадьбы. Он стоял в тени придорожного дерева, изящно опершись о свой длинный сосновый посох. Когда Тенар наконец вышла неподалеку от него на дорогу, он сказал:
– Что, работу ищешь?
– Нет.
– Господину моему на поле нужны рабочие руки. Жара вот-вот кончится, так что сено необходимо поскорее убрать.
Для Гохи, вдовы Флинта, слова его звучали вполне нормально, так что Гоха и ответила ему тоже вежливо:
– Но ведь твое искусство, без сомнения, сможет справиться с дождевыми тучами, пока все сено не уберут.
Однако он прекрасно знал, что Тенар – та самая женщина, с которой перед смертью говорил Огион и которой старый маг назвал свое подлинное имя; и если учитывать, что он это знал, то слова его звучали в высшей степени оскорбительно и на редкость фальшиво – словно скрытая угроза или предупреждение. Она уже собралась спросить, не знает ли он, где теперь человек по проз вищу Ловкач. Но вместо этого сказала:
– Я просто пришла сообщить вашему управляющему, что человек, которого он нанял на сенокос, беглый вор и даже хуже. Он ведь совсем не такого хотел нанять, правда? Хотя и этот, кажется, уже куда-то исчез?
Она спокойно смотрела на Аспена, не отводя глаз до тех пор, пока он с трудом не проговорил ей в ответ:
– Я ничего не знаю об этих людях.
В ту ночь, когда умер Огион, волшебник этот показался ей высоким, молодым и даже довольно привлекательным в своем сером плаще с украшенным серебряным набалдашником посохом. Но он был совсем не так уж молод и вообще как будто высох, съежился с тех пор. Во взгляде его и голосе теперь отчетливо чувствовалось презрение, и она ответила ему так, как ответила бы Гоха:
– Да я просто так спросила. И прошу прощения. – Ей вовсе не хотелось еще и здесь неприятностей. Она уже повернула назад, когда Аспен