– Ты заставил ее кого-то прикончить?! – Кевин, видимо, нашедший сюда дорогу по голосам, угрожающе навис над парнем. Он значительно выигрывал в росте, но точно не в умении корчить свирепые гримасы.
Незнакомец безразлично посмотрел на меня, затем на своего «дружка» и дерзко откинул его руку, которая сжала испачканную куртку.
– Это было необходимо. И вообще, какого черта вы устроили тут игры в догонялки, когда мы в полной заднице?
– Думаешь, я просто так убегала от Кевина, потому что нам двоим нравится спорт? – Я с недоумением уставилась на а-ля «экзорциста», а потом переметнула взор на Паркера. – Ты хоть в курсе, что он сделал сегодня? Этот псих…
Кевин сердито нахмурился, складывая руки на мускулистой груди.
– Я как бы тут, Эви. И, знаешь, что бы ты там ни думала, с парнями расправился не я.
Меня поражала его упертость. Человек, жестоко поступивший с моими «обидчиками», даже не может набраться смелости, чтобы признаться в содеянном. Значит, особой храбрости убить ребят – ему не требовалось, а как раскаяться – кишка тонка?!
– Ладно, если не ты, тогда кто это сделал? – с трудом сдерживая слезы, взорвалась я и пошатнулась от силы эмоций, бушующих внутри, словно мощнейший ураган.
Парни переглянулись, затем Кевин со всей серьезностью и убедительностью в тоне изрек:
– Злой дух. Бес. Или – Выходец из Чистилища. Как тебе будет удобнее, так и называй.
О, да они что, сговорились? Опять дух? Что за черт?!
Я не стала церемониться с полудурками и выяснять, что тут творится. Заветный булыжник был единственным предметом, которым я как-никак, но могла защититься. Или запугать. И когда «камушек» оказался в моей руке, ребята предугадали развязку события: они кинулись на меня. Кто-то из них выбил из ладони орудие «убийства», а другой – вероятно, тот козел из кафе, отправил меня в нокаут под громкие ругательства «соучастника». Всего-то легким ударом по затылку рукояткой клинка брюнет заставил мое сознание кануть в самозабвенную пропасть. Последнее, что я успела увидеть, это – его холодное выражение лица и исказившуюся в ужасе физиономию Кевина.
***
Боль пронзила черепную коробку своей мощью, и я застонала. Поверхность подо мной казалось настолько мягкой, что я подумала, будто нахожусь на гребанных облаках. Неужели, я умерла?
В таком случае, мне стоит радоваться.
Чья-то миниатюрная рука неожиданно обхватила мое запястье.
– Дэмиенус, ты кретин. Зачем нужно было так поступать с этой бедняжкой? – женский мягкий голосок возмущенно зашипел, и когда я попыталась открыть глаза, кое-кто наглый тонко заметил, пихнув меня в бок:
– Она ведь жива, Саманта, видишь? К тому же, удар пришелся по той части, где ей нечего было терять.
Меня только что деликатно назвали тупой?
Это было последней точкой кипения. Со вселенским трудом я распахнула веки, чтобы увидеть «умника», но столб света от люстры, врезавшийся в сетчатку, снова принудил